– З-з-з, – раздернул молнию летних шорт, и грехопадение началось.
Все по «Камасутре». Поза номер семь «зямба». Или вроде того. Их там не меряно и все с названиями. Ольга стонала на столе, я частил, как спринтер в забеге на короткие дистанции. В итоге, довольно быстро пришел к финишу.
– Что ж ты так? – тяжело дыша, разочарованно протянула партнерша. – Надо помедленнее и дольше. Начинай снова.
– Не вопрос, – утер я пот со лба, после чего снял ее со столешницы, развернул и упер в стол. По принципу избушки – к лесу передом, ко мне задом. Как это зовется по пособию брахманов не знаю, но у нас, русских, четко и понятно.
Замечание было учтено (неверная жена довольно ахала впереди), а я, обхватив ее за бедра, размеренно сопел сзади. Теперь дистанцию прошли минут за десять.
– Хорошо-то как, – затрепетав в конце, обернула ко мне порозовевшее лицо довольная Ольга. – Да ты, Ник, душка. А еще можешь?
– Могу, Петька, могу, – ответил я фразой из уже тогда известного анекдота.
После чего попросил обнять ее меня руками за шею (что было немедленно исполнено), подхватил под колени, и мы учинили еще одну Камасутру. Правда, минут на пять. Красотка была не особо тяжелой, но силы были на исходе.
– Все, спекся Буланчик, – сказал я, когда мы завершили цикл, усадив разморенную Ольгу на скамейку. В беседку вошел все это время наблюдавший за нами Джим, облизнулся, вернулся к рядом стоявшему церцису и задрал на ствол ногу.
Чуть позже мы все втроем купались в теплом ночном море. С неба вниз падали пушистые звезды, откуда-то издалека доносило звуки танго.
– Где ты всему этому научился? – спросила, заколов волосы, Ольга, когда мы направились по скрипящему песку к дому.
– Не знаю, – пожал я плечами. – Помню только, когда еще был младенцем, нянечка сказала: «Кобель будет».
– Шутишь? – лукаво покосилась на меня она, грызя травинку.
– Честное слово.
Судя по тому, как через несколько дней в отсутствии «папы» на меня стала поглядывать Нора, Ольга проболталась подруге о том, что случилось между нами.
«Нафиг-нафиг, – думал я, отворачиваясь от ее зазывных взглядов. – У тебя уже один е… есть. Только семейного инцеста не хватало».
Вскоре мне довелось лицезреть самого Генсека. В той, первой, жизни, я его тоже наблюдал, но в основном затылком, когда стоял в оцеплении перед трибуной Мавзолея в дни майских шествий и военных парадов. Теперь же случился, как говорят, «личный контакт» при следующих обстоятельствах.
Наш охотничий домик на Форосе, в числе еще десятка таких же, принадлежавших лучшим людям полуострова, находился всего в нескольких километрах от главной правительственной дачи, имевшей одноименное название. Когда-то там была резиденция русских царей, потом ее облюбовал товарищ Сталин, далее эстафету принял Никита Хрущев, а теперь в Форос временами наезжал Леонид Ильич