– А что я сделал?
– Он даже не понимает! – буркнула Наталья Константиновна, усаживаясь рядом с ним на траву. – В Леночкином возрасте произнести «Дмитрий Олегович» – всё равно что для тебя выучить японский язык. Она говорит простые двусложные слова: «мама», «баба», «Ната». Проситься на горшок ей пора бы научиться. Но у детей, растущих в памперсах, это проблема. Они не видят причины проситься, когда им и так сухо и хорошо.
– Она и не просилась, – пояснил Блинков-младший. – Все сели, и она села. За компанию.
– Сама? – не поверила Наталья Константиновна.
– А какие проблемы? У неё всё на резинках. Это те, у кого пуговицы, не всегда успевают расстегнуться, – тонко похвастался ещё одним своим достижением Блинков-младший.
– Ты хочешь сказать, что они ВСЕ САМИ?
– Не все, – признал Блинков-младший, – есть парочка отстающих, но я их подтяну.
– Десять долларов, – держась за голову, простонала Наталья Константиновна. – Только ты вечером наговори мне свою методику на диктофон. Главное, зачем было стрелять?!
Блинков-младший пожал плечами.
– Вы же сами велели, чтобы я поиграл с ними в развивающие игры, – сказал он.
Глава III
Визит измятого майора
– Вообще-то я пришла тебя подменить, – странным голосом сообщила Наталья Константиновна. – К тебе гость. Сидит в твоей комнате, даже окно не раскрыл, чтобы не увидели с улицы.
Блинков-младший не стал задавать лишних вопросов. Если Наталья Константиновна не собирается ничего объяснять, то и не надо. Через пять минут всё и так выяснится. Он молча поднялся и хотел идти, но Эннина мама сказала, глядя снизу вверх жалобными глазами:
– Дима, я понимаю, что здесь какая-то полицейская тайна. Но хочу знать одно: нет ли опасности для детей.
– Я вам скажу, когда сам узнаю, – пообещал Блинков-младший и ушёл.
Книжка о ненормальном полковнике осталась валяться на траве. В другое время Блинков-младший дочитал бы её ради смеха, но сейчас, он чувствовал, его ждало настоящее дело с невыдуманными опасностями.
Девять из десяти граждан России сказали бы, что у Натальи Константиновны богатая дача. Мечта, а не дача. Но среди банкирских особняков брусовый теремок Энниной мамы смотрелся несолидно, как декорация для киносъёмок. Блинкова-младшего она поселила в правом крыле теремка. Там была целая квартирка для гостей с туалетом и ванной, но такая махонькая, что вся поместилась бы в его московской комнате.
Мебель в квартирке была как будто детская и стояла так тесно, что приходилось везде протискиваться боком. Когда Блинков-младший вошёл, гость сидел на крохотном диванчике, упираясь коленями в журнальный столик, и смотрел маленький телевизор. У него было лицо человека, которого усадили в зубоврачебное кресло и сказали: «Сидите, развлекайтесь».
У Блинкова-младшего ёкнуло сердце. Он узнал Измятого майора.
Налоговый полицейский Николай Столетов, изображавший внука «бабули» Снежко, рассказывал, что во Пскове у него брат – майор полиции.