почти учение Христово.
Но… одним махом – и в распыл:
убили плоть, убили Слово.
Пробирки – в битое стекло,
лабораторию закрыли,
сказали: «Это было зло!»
Но… на полу лежали – крылья!
И Ангел таял на глазах.
И плоть его вливалась в Слово,
чтоб стать незримой, жить в веках,
чтоб к нам потом вернуться снова.
Такой безрадостный пример…
Но не закрыта та страница —
не умер наш СССР!
Бессмертный Ангел возвратится!!!
СИБИРЬ
Сибирь на глобусе – как лоб на голове,
Япония с Америкою – щёки.
Хоть две щеки, хоть даже двадцать две, —
раздуться могут, но не в том истоки.
Что созревает в матушке-земле,
давно известно матушке-Сибири.
Ребята, ваши санкции во мгле!
Зря вас отцы-создатели не били!
Не раздувайтесь, это же смешно!
Тату и персинги выкалывать на коже,
ну, может быть, конечно, не грешно, —
но для величья маловато всё же.
Хранимая, священная земля —
Россия, прирастала ты Сибирью!
Не обижайся на гоненья зря!
Ты рождена, чтоб сказку сделать былью!
Служение не терпит суеты.
Мир в бездну, в хаос катится, болтая.
Но чудо, чудо: высятся щиты —
извилины Сибири и Алтая!
КВАНТ
Квант мёртв, пока не обнаружен:
но лишь его коснётся взгляд —
он тут же весело закружит,
ну как жонглёр, как акробат.
Он так бежит, сверкают пятки:
то здесь появится, то там.
Квант, как дитя, играет в прятки,
он явно расположен к нам.
Он озорник и он беспечен,
как, впрочем, вся его семья,
не потому ли, что он вечен,
что в нём пружина бытия?!
Квант – то внутри, то он – снаружи…
Но взгляд откуда?! В нём итог!
Квант потому в бессмертье кружит,
что взгляд ему дарует БОГ!
ВАУЧЕР
Я помню, как мы с ваучером шли…
Внушили нам, что в нём страны частица:
мол, годы бедные останутся вдали,
завидовать вам будет заграница.
Казалось нам: мы у Господних Врат.
Как здорово, как дивно жить на свете!
Отцы и деды положили вклад —
владеть же им, конечно, будут дети!
На утро же рассеялся туман:
есть нечего, к тому же нет работы,
надежды нет, и вывернут карман,
и рядом с жизнью кто-то сводит счёты.
А на базаре, в худеньких ларьках,
за ваучер бутылку предлагали:
и шёл народ в заплатах и в очках…
Маркс не писал об этом в «Капитале».
Какой-то жуткий был калейдоскоп:
бандиты, «стрелки», сходки, мерседесы…
Народ стонал, а кто-то вышел в топ —
нас рас-ТОП-тал! Но это не для прессы!
Когда-то был