Как это всё умещается в их головах?
Катя свернула на колонку, чтобы заправиться. Надо же, тут можно ещё и перекусить. Как же это смешно, что от простых жизненных радостей ее отделяли какие-то стены. Изоляция от людей в изоляции людей. Просто переброска из одного социального слоя в другой. Как-будто проживаешь несколько жизней. До тюрьмы у Кати был один мир, полный роскоши и удовольствий, в тюрьме другой – серый и жестокий, а сейчас… что её ждёт сейчас?
– Неважно. Я ко всему привыкну, – пробурчала она себе под нос, откручивая крышку бака.
Папочка, конечно, её терпеть не может, и подогнал ей машину только за деньги, но мог бы и заправиться что ли.
– Сколько?
– Две.
– Ну норм так бензин в рост пошёл.
Кассирша промолчала и равнодушно отсчитала сдачу с пятерки. Теперь у Кати осталось только три тысячи на жизнь. Что можно делать с такими деньгами в Москве?
– Да, Катюша, ни в чем себе не отказывай!
Катя жадно смотрела на слегка заветренные пирожки в витрине. Один – сотку за штуку. Осталось две тысячи девятьсот рублей. Черт.
– Дайте один!
Это был самый вкусный пирожок за всю её жизнь. Даже деликатесы на свадьбе её знакомого, который трахнул Катю напоследок между первым танцем и тортом, не сравнятся с этим жирным тестом.
Ох, Саша. Небезопасный секс со стопроцентным оргазмом. Она бы сейчас не отказалась. Только вряд ли он захочет с ней говорить теперь. Все подружки исчезли, как только она продала свою первую бэху, а за нею и вторую. На скамейке подсудимых была только мама.
От воспоминаний о страданиях матери, Катя сжала руль сильнее и прибавила скорости. До МКАДа ещё целая жизнь.
Олеся
«Выживай, пока можешь»
– Не для протокола. Он САМ отдал мне деньги.
Сутенер смотрел на лежащего на ковре клиента.
– Нам не нужны проблемы.
Олеся недовольно хмыкнула.
– Расскажи еще раз, что здесь было, – потребовал он.
– Все по схеме. Встретились в баре, немного выпили, поднялись в номер. Он дал мне наличку, я пошла в душ, а когда вернулась, он лежал здесь с дырой в голове.
– И ты ничего не слышала?
– Не-а.
– Черт. Ты понимаешь, что нас с тобой посадят? Россия не Америка. Тут никто не станет разбираться.
Олеся хмыкнула.
– Пожалуйста, не убивай меня только…
– Что ты несешь, дура?
– Я видела в фильмах…
– Заткнись! Мне надо подумать.
От слез косметика на лице девушки потекла, помада размазалась. Ее рыжеватые пряди выбились из прически, потому что она все время нервно расчесывала затылок острыми ногтями. Она стояла в красном корсете,