Наступил вечер.
– Машка, отпусти меня, а то я опоздаю
– Разве я тебя держу – улыбнулась я – иди
– Держишь. А мне еще надо к Варьке зайти, отправить её к тебе.
– Миша, я передумала, не надо Варю, лучше одна побуду
– И что ты будешь делать?
– Буду думать о тебе, и ждать когда ты меня обнимешь
– Хорошо, только ты за думами, не забудь мне обед приготовить, буду стрррашно голоден.
Мы поужинали, я собрала ему еду, и он ушёл.
Ночь, вопреки моим ожиданиям прошла спокойно, наверное, сказались усталость и бессонная ночь в поезде, потому что проводив Мишу я легла в постель и практически сразу уснула. Проснулась часов в десять. Ну почему я не спросила у него, во сколько закончатся занятия, когда же мне его ждать.
Так, быстро на кухню. Что там у нас в холодильнике? Ну, с продуктами полный порядок. Вопрос, что приготовить, что бы не упасть в грязь лицом, кулинар из меня не очень. Мясо есть, овощи тоже. Тогда мое коронное блюдо – борщ, он и разогретый вкусный, на случай если Миша задержится.
Часа через полтора все было готово. Вроде вкусно, но понравится ли он Мише? Ой, что то я совсем разволновалась. Ничего удивительного, первый раз готовлю для любимого мужчины, это вам не шуточки.
Мишка пришёл в два часа. Я побежала на кухню накрывать на стол. Наступил момент истины: разлила суп по тарелкам, усадила его за стол, а сама наблюдаю. Вот он берет первую ложку, отправляет её в рот, а я от волнения чуть со стула не падаю. Вторая ложка, третья – съел все, а потом спрашивает:
– А ещё есть?
– Есть конечно. Тебе понравилось?
– Нет. Не понравилось
Наверное, я так побледнела, что он поспешил добавить:
– Зачем так вкусно готовить? Я же на таких харчах скоро в двери не пройду.
– Не волнуйся, дорогой, обычно я готовлю гораздо хуже.
– Ты меня успокоила. Но ещё тарелочку супа я бы съел.
Позже, когда мы сидели на диване и смотрели телевизор, он, ненароком, обмолвился, что ему сегодня письмо пришло из Германии от его любимой женщины. На меня как ведро холодной воды вылили, но вида я не показала.
– Что пишет – говорю.
– Ничего особенного, написала, что уже обустроились
Дальше разговор пошёл на другую тему, но у меня в голове как раскаты грома звучало: «любимая женщина», «любимая женщина». Она любимая! А я кто?
Потом было ещё несколько писем, может быть было и больше, но о них он уже не рассказывал. И каждый раз я по товарищески поддерживала разговор, а внутри меня все рвалось на части. Потом я цеплялась к какой-нибудь мелочи и мы ссорились. Не знаю, что он в те моменты обо мне думал, но истинную причину скандала я ему открыть не могла. Я его ревновала, ревновала к той далекой женщине, которую он наверное больше никогда не увидит. Мне было глубоко наплевать на тех девчонок которые увивались вокруг него сейчас, хотя слухи, благодаря моим подруженькам, до меня доходили разные.
Миша, иногда, засидевшись с друзьями, оставался