Получалось, что он где-то в глубине души даже доволен тем, что нисколько не похожая на него, со своими полностью сформировавшимися, в точности слизанными у матери, примитивно меркантильными понятиями о жизни, она теперь совершенно не зависит от него, и груз ответственности за нее уже не так сильно давит ему на плечи. Такая гнусная подоплека уважения к себе ему, естественно, не прибавляла, но как бы там ни было, а против правды не попрешь.
– Она живет с мужчиной? – хрипнул Мостовой, нарушив затянувшееся молчание.
– … – Ольга не ответила, только поджала губы, словно он допустил в разговоре какую-то явную бестактность. Но через мгновение, старательно уводя разговор в сторону, спросила: Сертификат-то получил?
– Нет еще, – неохотно ответил Мостовой: В следующем году вроде обещают.
– А твои-то однокурсники давно уже получили. По крайней мере те, кто у нас, в Питере, – произнесла она с явной подначкой, и глаза ее словно укоряли: «А ты все такой же пентюх непутевый!» – Паша Григорьев так и вообще – на четверых! Представляешь? Он даже маму туда вписал каким-то образом. И свою квартиру в закрытом гарнизоне умудрился приватизировать и продать…
– Я очень рад за него, – язвительно отозвался Андрей, по инерции ввязываясь в ненужную пикировку, ожидая от своей бывшей «благоверной» привычного продолжения. Дальше непременно пойдут ее горькие жалобы на безрадостную, полную «жутких лишений» жизнь с законченным недотепой, не способным «устроиться, как все другие». Потом обязательно последует ничем не мотивированный мерзкий переход на личности. На его, конечно же, родню – до седьмого колена, якобы страдающую всеми известными человеческими недостатками и пороками. Но этого, к его удивлению, не произошло. Ольга вовремя опомнилась:
– Извини… Это уже, к счастью, меня не касается.
– Естественно, – буркнул Мостовой, теперь уже, в свою очередь, легко пропустив мимо ушей это ее «к счастью», и, посмотрев Ольге в глаза, устало ухмыльнулся: «А ведь ты тоже, родная, заметно изменилась. Да и все мы меняемся с возрастом. Не без этого…»
– Слушай, Андрюша, ты так неожиданно… – спохватилась Ольга. – У меня же совсем пустой холодильник!
– Ничего не надо, я все принес. Зашел в магазин по пути.
– Ну что ты там принес? Все равно мне надо. Я же борщ как раз варю. Хватилась, а томат-паста кончилась. Посидишь немного? Я мигом. У нас здесь маркет – за углом. Да ты же знаешь, – и зачем-то накрыла его руку, лежащую на кухонном столе своей теплой ладошкой. Мягкой ухоженной ладошкой с закругленными, трубочкой, ноготками с идеальным светло-перламутровым маникюром. Со знакомым круглым пятнышком