Великий Ум оказался в сложном положении. Он сделал ставку на блицкриг. Если бы ликвидатору удалось уничтожить обе константы и открыть путь к колонизации планеты, на всё прочее закрыли бы глаза. Победителей не судят. Но этого не случилось. Мало того, возникло новое препятствие. И Главный Жрец должен был ясно понимать, что теперь-то ему непременно припомнят его самоуправство через голову командующего. И те последствия, к которым оно привело.
Так Генерал размышлял, пока Жрец в напыщенных выражениях, по сути, рассказывал ему о своих просчётах. Правда, послушать, так в итоге во всём виноваты оказывались военные, не приложившие достаточных усилий для ликвидации препятствий. Как будто это они проморгали наличие в рядах противника берсерка, погубив тем самым своего лучшего бойца. Конечно, стоило подстраховаться и отправить с ликвидатором пару ассистентов. Но возлагать всю ответственность за неудачу на армию!
– И разберитесь, наконец, с двумя известными константами. Пусть Главный Над Всеми пошлёт ещё людей, – завершил свою речь Великий Ум.
Генерал недобро усмехнулся.
– Это же вы нас закапсулировали, – съехидничал он. – Выход в любое пространство-время из капсулы отбирает у корабля энергии равной жизнеобеспечению на два-три стандартных цикла. И даже при этом агенту не гарантированно более десятой части цикла жизни вне капсулы.
– У вас кончились герои? – В тон ему спросил Главный Ум. – Так пошлите тех, чьи эмбрионы ждут рождения в новом мире. Пусть знают, что сражаются за будущее своего семени!
Генерал молча расстегнул кобуру на поясе и извлёк из неё древний образец огнестрельного оружия. Великий Ум успел отметить про себя, что не всякий музей может похвастаться обладанием такого экземпляра. Чернёная сталь. Рукоять с костяными накладками. Отшлифованный до блеска годами использования затворный механизм.
– Этот пистолет, – внезапно охрипшим голосом произнёс генерал, – мне достался от деда, а ему от его деда. На нём я клялся в верности цивилизации волхов. Догадываетесь, что я сейчас хочу сказать?
Великий Ум догадывался. На то он и был Великим. Но его статус не подразумевал проявления эмоций. Тем более что выбор сделан. И этот солдафон при всех регалиях ничего уже изменить, не способен. Он может, разве что, застрелиться из этого допотопного оружия. Но он этого не сделает. Великий Ум хорошо знал людскую сущность. Эмбрионы возможных детей генерала находились на корабле. И только Великий Ум мог распоряжаться очерёдностью рождений будущих колонистов. Или выбраковыванием несоответствующих условиям. Может генералу и надоело жить, но своих потомков он на произвол не оставит.
Однако генерал его удивил.
– Если ваше решение окажется трагически ошибочным, – спокойным голосом произнёс он, – И если нашему кораблю суждено сгинуть в вечности. То я не дам вам наслаждаться этой вечностью. Я клянусь на оружие,