Выжженная земля. Чингиз Гусейнов

та весила не меньше десяти килограммов, скорее всего боясь, что старенький инструмент развалится. Алина быстренько пробежалась по клавишам, еле различимыми прикосновениями высвобождая на волю печальные ноты своей будущей кончины. Маслов следуя примеру девушки, также пробежался по клавишам, но не нажимая на них, а лишь притрагиваясь. Мелодия поднималась в воздух, обволакивая окружающие предметы, словно невидимая пыльца, которую хотелось вдыхать снова и снова, полной грудью, прерываясь лишь изредка, чтобы не задохнуться этим великолепием. Она была проста и прекрасна, как высыхающая под лучами солнца дождевая лужа. Такая же чистая и такая же не долговечная. Маслову показалось, что от звуков ее музыки дом ожил, блеснув ненадолго прежними красками. Тень хозяйки комнаты обернулась, будто ее кто-то окликнул и закрыв крышку пианино выбежала в дверь, покинув это место навсегда.

      Александр, прихватив дневник Алины, спустился вниз и подошел к Евгению Еремину, чтобы попрощаться. Тот продолжал лежать на кожаном диване, одетый в синюю рубашку и накрытый как удивительно не одеялом, а курткой. Во сне он что-то бормотал неразборчиво, слюна стекала с уголка рта на красный пол и уже порядочно его намочила, Маслов решил его разбудить, и потрепал за плечо. Старик дернулся и открыл глаза, приходя в себя. На его лице проскочила эмоция, видимо тот узнал детектива и попытался приподняться как следует, подтянувшись, вытер лицо и поправил куртку на плече.

      – Вам может чаю? – спросил Еремин со звуком битого стекла в голосе

      – Нет, я уже ухожу. – остановил его Маслов, добавив, – Приходил посмотреть вещи Алины.

      – Нашли что искали? – поинтересовался старик.

      – Можно и так сказать

      – Вы ходили к Ларину?

      – Да, я у него был…

      – И как… Плакался?

      – Не совсем… – ответил детектив. – Но было немного. – добавил он, получше вспомнив все детали встречи. – Можно у вас спросить?

      – Конечно?

      – Зачем вы его посещаете?

      – Сейчас просто так… А раньше просил рассказать куда он дочь мою дел.

      – Успешно?

      – Он клянется, что не убивал ее и вообще никого не трогал.

      – Так говорит, каждый второй убийца. Вы ему поверили?

      – Наверно да… Раз к вам обратился – покачал головой Еремин

      – Вы понимаете, что этот человек может легко водить вас за нос… Для убийцы, это ничего не стоит, обманывая, он продолжает получать удовольствие от того что и дальше продолжает мучить, поскольку убивать ему за решеткой, в одиночке практически некого, вы и ваша боль его главное развлечение.

      – Я это понимаю, но он не убивал Алину… Я не знаю насчет других девушек, но мою дочь он точно не трогал.

      – Почему вы так думаете?

      – Еще шесть лет назад, когда его приговорили, Артемьев – тот полицейский

      – Да, я знаю его – поспешил Маслов, вспомнив героя-полицейского, перебравшегося в Петербург на волне успеха, после