Я смотрю на себя со стороны, медленно проникаясь отвращением к самому себе. Мне никогда не нравилось, как я выгляжу. Сейчас, конечно, ситуация немного лучше, чем в детстве. Но всё равно, в отличие от тебя, я далёк от идеала: не слишком высокий, худощавый, с рыжими постоянно торчащими в разные стороны волосами, бледный, покрытый с ног до головы веснушками, со стеклянными серо-голубыми глазами и с белесыми ресницами. В общем, как говорит Пит, тот ещё чудик. И почему, собственно говоря, я решил, что такая, как ты, обратит внимание на такого, как я? Скорее, тебе понравится Кевин, выглядящий благодаря высокому росту почти что моделью.
Из-за всех этих фотографий и мыслей, которые они за собой влекут, на меня накатывает грусть. Я говорю родителям, что у меня болит голова и удаляюсь в свою комнату, захламлённую в основном учебниками и тетрадями. Рассматриваю себя в зеркале, тихо выругиваюсь, морщусь, а после ложусь спать этой ночью, накрываясь с головой.
***
Утром в воскресенье я объясняю родителям, что мы с тобой готовим задание по литературе и поэтому после службы пойдём к тебе. Папа воспринимает эту новость с недовольством, но ничего не говорит – учёба превыше всего. Мама радуется, что у меня, наконец, появился друг (хотя я сказал, что мы не друзья) и заодно отчитывает за то, что я не пригласил тебя к нам в ответ. Я обещаю ей, что обязательно это исправлю, но, конечно же, я этого не сделаю.
Мы с тобой уходим из церкви вместе, из-за чего, я думаю, по всему городу поползут сплетни. Но тебя это, насколько я вижу, не слишком волнует. Не знаю почему, но именно в то утро я замечаю, как тебе идёт чёрное платье, которое ты надеваешь только на службы.
– Можно у тебя кое-что спросить? – интересуюсь я, когда мы отходим от церкви на приличное расстояние.
Ты пожимаешь плечами. Я прочищаю горло.
– В первый раз, когда мы увиделись в церкви, ты на меня так странно посмотрела. Что ты подумала?
– Что я подумала? – бестолково переспрашиваешь ты.
– Ну… обо мне.
– С чего ты взял, что я о тебе вообще что-то думала?
– Ты посмотрела прямо в упор на меня, естественно, ты должна была что-то подумать.
– В тот день… – ты чуть запинаешься, но после продолжаешь: – в тот день я впервые пришла в эту церковь на службу. Я этого не хотела. Я ненавидела весь мир за то, что отец заставил меня это сделать. Я стояла тогда, глубоко задумавшись, злясь на всех окружающих и саму себя, а потом вдруг у меня будто спина загорелась. Я почти физически почувствовала, что на меня кто-то смотрит. Но, конечно, я не знала кто. И когда увидела тебя … ты отличался от других, – ты вспоминаешь, глядя вдаль, – ты стоял там, но тебя там не было,