– Нет! – Яан сделал жест обеими руками, как будто отталкивал от себя камеру, которую я ему предлагал. – Пусть вор оставит камеру себе, если она ему так нужна! Мы хотим, чтобы нам вернули только карту памяти! Если нужно, я готов подарить ему взамен чистую!..
Марта сделала едва заметный знак кончиками пальцев, и муж тут же умолк, предоставив супруге право продолжать.
– Мы купили эту камеру специально, чтобы снимать во время поездки. На память. Понимаете, господин Каштаков? Для нас самым дорогим являются наши воспоминания. И нам будет очень, очень жаль, если те эпизоды, которые мы снимали в Раю, в Аду и в Московии, исчезнут навсегда.
– Так вы хотите, чтобы я вернул ваши воспоминания? – спросил я несколько удивленно.
Мне еще ни разу не приходилось заниматься подобными делами. Да никто и не просил меня вернуть память. Черт возьми! Это было так необычно, что я готов был бесплатно взяться за дело пожилых эстонцев. Тем более что я уже примерно представлял, где смогу отыскать пропавшую видеокамеру. В Москве не так много мест, где можно сбыть краденый товар. Если, конечно, исключить возможность того, что какой-то псих стащил у туристов видеокамеру, чтобы самому ею попользоваться. Вот тогда придется повозиться. Проблема заключалась еще и в том, что к тому моменту, когда я найду видеокамеру, карта памяти может оказаться отформатированной. Тогда – прощай, воспоминания. Как это ни грустно.
– Да, для нас это очень важно.
– Ну, что ж, – я нарисовал в блокноте большой, дурашливо лыбящийся смайлик, – мы беремся за ваше дело.
– В самом деле?.. Замечательно!
Старики радостно заулыбались.
И принялись пожимать друг другу руки.
Я только сейчас обратил внимание на то, что все это время они сидели, взявшись за руки. Как будто получая друг от друга дополнительный заряд энергии. Хотя им, наверное, было неудобно так сидеть. Но в физическом контакте друг с другом они искали нечто большее, чем удобство. Лоя тоже то и дело пыталась взять меня за руку. Но жест с ее стороны был настолько покровительственный, что в общественных местах я старался этого избежать. Хотя, может быть, зря?
– Как долго вы собираетесь оставаться в Московии?
– Мы хотели улететь домой сегодня, но после вчерашнего происшествия решили задержаться и отказались от заказанных билетов. Я понимаю, что вопрос не совсем корректен, но все же, опираясь на ваш опыт, вы, наверное, можете хотя бы приблизительно сказать, сколько времени займут поиски пропажи?
При благоприятном стечении обстоятельств, я принесу им камеру сегодня вечером. Если возникнут заморочки, поиски займут три, максимум четыре дня. Если по истечении этого срока пропажу найти не удастся, можно будет о ней забыть. Но это уже самый крайний случай. Я бы даже сказал, почти нереальный.
Однако ж не следовало забывать и о том, что мне предстояло превратить это простенькое дельце в серьезное расследование, ради которого Лое придется задержаться