– Погруженные во мрак да ужаснутся деяний своих, Тьма да развеется Светом, что дарует жизнь и созидание! Ты бессильна в этом чертоге! – прошипел Вадим, нарисовав пальцами на лбу мальчика руну подавления.
– Я упьюсь твоей кровью и всех, кто тебе дорог, Магистр! – сказала тварь, напоследок наградив того клыкастой улыбкой, от которой кровь застывала в жилах.
– Черт! – тяжело дыша, пробормотал Вадим. – Он чудовище!
Магистр резко поднялся на ноги, подошел к столу и открыл нижний ящик, из которого достал новенький револьвер, проверил наличие всех шести крупнокалиберных серебряных пуль и подошел к мальчишке. Ствол был наведен точно между его глаз.
– Я не могу… Не могу позволить, чтобы эта тварь жила, даже ценой жизни ребенка! – бормотал он, заикаясь. Некогда твердая рука теперь дрожала от тяжести оружия и поступка, на который он никак не мог решиться. – Всю жизнь я посвятил Свету. Каждый мой вдох был сделан ради благополучия Ордена. Ты один из Детей Света, от тебя зависит будущее этого мира! Но тебя испортили, напитали скверной! Безнадежный! Ты уже даже не человек, прости меня, мальчик, но ты должен умереть… – рука Вадима безвольно повисла, направив дуло в пол. Магистр посмотрел на пожелтевший от времени потолок и глубоко вздохнул. Ствол снова смотрел в лицо мальчику. Вадим старался смотреть только на демоническую сторону, но в ушах его все равно разрывался крик «Ты убиваешь ребенка!». Прикусив нижнюю губу до крови, Великий Магистр положил палец на курок.
Константин сидел в столовой и нюхал пластиковый стаканчик с дерьмовым кофе, который взял за деньги, на которые мог вполне неплохо позавтракать в любом среднем кафе города. Пить он так и не решался, но нужно было чем-то занять руки. Бессонная ночь за рулем, волнение за Девятого и безысходность положения тяжелым грузом упали на плечи охотника. Чтобы немного отвлечься от этих мыслей, он в сотый раз осмотрел пустую столовую. Десяток круглых столиков из красного пластика куплены по дешевке у какого-то кафе были в хаотичном порядке разбросаны по просторному залу, укрытые идеально чистыми, но местами дырявыми клеенками. Вокруг столиков стояли пластмассовые стулья, некоторые из которых уже были не в состоянии удерживать на своих поломанных ножках человеческий вес. Стены, покрашенные в ядовито-желтый цвет, давили, казалось, что они вот-вот сожмутся и оставят лишь мокрое место.
– Константин, вы сегодня особенно хмурый, что-то