– Это верно! – разом уверовал в бескорыстие святого отца кладоискатель и тут же перешел к делу. – А копать где?
– Да пошли, покажу, – мутновато поглядел на него отец Илларион и, взяв за шкирку счастливого кладоискателя, поволок его во двор. Там тоже не стал тянуть кота за хвост, а всучив лопату, указал, где и как, собственно рыть. – Все что ни отроешь, твое будет! – На прощание посулил ему отец Илларион, уходя.
– Отец Илларион, – подскочил уже у самых дверей монастыря к протодьякону один из монашков, – вы зачем там человека копать заставили? Там же канализация наша!
– Знаю, отрок! – важно молвил протодьякон. – Все знаю. Да только забилась она. Вот пусть человече этот и посмотрит что там к чему.
Африкан Петрович, не зная еще своего счастья, копал все глубже и глубже. Сил ему прибавляла надпись на одном из камней фундамента, на которой было полу выцветшей краской намалевано: «Л.18. п.1—9.».
– Это оно! – радостно восклицал Африкан Петрович, зарываясь уже по пояс и в предвкушении несметных богатств, особенно сильно замахнувшись, воткнул лопату немного вбок, пытаясь подровнять яму, авось чего не заметил. Тут же что-то затрещав, отвалилось с комьями земли и ударилось о ногу кладоискателя. И свет померк. Ушел и звук, оставив лишь звенящую пустоту. Мир вокруг как то разом преобразился из объемного в линейно-плоский и пугающе пустой. «Вот это поворо-от!» – протянул удивленно Африкан Петрович и призадумался, – А что, собственно, произошло?». Ответом было молчание. Хорошо хоть свет начал пусть и не сразу, но возвращаться. С необъятного черного неба посыпались искры, что смыли полосами черноту, оставив лишь полумрак и стену монастыря, около которой наш кладоискатель и лежал. Что-то разом расхотелось ему искать клады, да и обстановка неизвестности, надо признать, настораживала, а потому припустил Африкан Петрович куда подальше от монастыря, наплевав на богатство и славу, а заодно и на жену, которую хотелось удивить. Вот только чем больше бежал, тем больше становилось непонятного. Людей, как это ни странно, для субботнего вечера, не было. Улицы были пустыми. Не было ни машин, ни животных, не было и самого смога промышленного города, к которому с пеленок еще привык Африкан Петрович. Был только ветер и глухие, пустынные улицы с безликими, казавшимися непохожими домами. Самое неприятное, что ветер усиливался. Если в начале он булл лишь легким дуновением, то сейчас, явно набирая обороты, он переходил в сильные порывы. «Надо бежать домой! – решил наконец-то Африкан Петрович. – На улице торчать не стоит. Особенно, если дождь собирается». И он побежал, но странное дело, чем больше он бежал, тем ближе он становился к монастырю, который как назло маячил все так же за спиной. «Что за черт!? – воскликнул изумленно кладоискатель, в пятый раз, сворачивая на другую улицу и неизменно попадая к выходу из монастыря. – Я попаду домой или нет?»
Но домой он не попал ни сейчас, ни через десять