– АААААА! – восторженно вопила Полинка и уже вжималась в грудь Елены.
Егоровы смотрели на эту картину из прихожей комнаты, в явном умилении и восторге. Как-то так вышло, что они были неразрывно связаны, существовали, как одно целое, хотя и виделись в последнее время реже, чем прежде.
Поужинав с семьёй, Петрович, извинившись, удалился к себе в кабинет, сославшись на множество работы.
– Иди уж! – благословила благоверного Лизавета, – Хитрец! Знает, что мы с тобою секретничать станем, так он под этим предлогом по скайпу со своими трещать станет. Вот, неугомонная душа! Привет там всем передай, пиратам подводным. Петрович рассмеялся и шутливо погрозил ей пальцем.
– Ух, девчонки! Был бы я моложе! – скрылся в проёме лестницы, что вела в нулевой уровень, где и было царство главы семьи.
– Ну, рассказывай! Уж месяца два как не виделись. – взмолилась подруга. Елена посмотрела на Елизавету и, помолчав, стала говорить о новостях, всяких новшествах с работы. О том, что к ней набивалась на чай Виталина, о новом своём автомобиле. Лиза слушала, не перебивая, внимательно разглядывая подругу, то, покачивая головой в такт рассказу, то умудрялась подлить чай. В одну из пауз Лизавета, тронула подругу за запястье.
– Что с тобою Лен? Что случилось? Ты же сама не своя…
Елена посмотрела на, благоухающий огненным цветком, камин. Потянулась за тонкой сигареткой. Повертев её в пальцах, положила в пепельницу, так и не прикурив.
– Продал меня Тихорецкий. Взял сука, и продал! – произнесла это жёстко со злобой и бесстрашием.
– Да ты что? – вскинула брови подружка, – Вы же семь лет душа в ду… – осеклась Лизавета, – ну, жили… – она опустила, а после сразу подняла глаза на Елену.
– Жили… – нехорошо, как-то с подтекстом произнесла Елена. Замерла на секунду, а после продолжила, – Помнишь, когда мы у вас здесь в Новый Год, праздник отмечали? Он ещё тогда своих домашних в Австрию к тестю отправил?
– Ну да, помню.
– Так этот урод, пять дней бухал у себя дома, мне же сказал, что к ним уехал. Я словно дура, тогда дома сидела, хотя полезного многое сделала. Литературы, художественной до одури, начиталась. «Бегущая по волнам» Грина! Ой! – мечтательно протянула Ленка.
– Ну, ты дальше то, что сказать хотела? Что Тихорецкий то? Елена закурила.
– Он набился за шефа, на каникулы остаться, хотя ты знаешь он бы Малявского оставил, тот только рад бы был. Так эта свинья, – глубоко затянулась Елена, и, выпустив клубы дыма в сторону, – позвонил мне, и, мол, выручай, больничный нужен, срочно, и врачика с капельницей. Я как идиотка всех подняла, да всё задним числом. Ой, как вспомню… Домой к себе перевезла. К ним в квартиру, клининговую службу наняла. Просто алисс… Да ну! – она затушила сигарету и взяла в руки чашку с остывшим чаем.
– Ленка, ты останешься у нас? – посмотрела на Елену Лизавета.
– Нет, не могу. Хочу завтра выспаться,