– Ура!
Подхватили все.
–Гиб-гиб!
– Ура! Ура!
С металлическим звоном ударились стопки и тут же опрокинулись, иссушаясь до дна. Лишь посуда Вадима едва обмелела. А вот на еду набросились все с равным азартом и плотоядной поспешностью. Хрустели малосольные огурцы, маринованная морковь, капуста, исходила соком жареная свинина, крошился «бородинский», рвался на лоскуты лаваш, запускали копченый аромат венгерские колбаски, с хрустом мялись тонкие пластиковые тарелки, гнулись, теряя зубья одноразовые вилки и над всем пиршеством кружил мясной аромат-искуситель.
Набитые рты что-то бубнили. Мелькали руки, склонялись над тарелками спины. По мере насыщения, фразы становились длиннее, чаще наполнялись стопки. Все громче выше взметался к кронам притихших елей молодецкий гогот. Вокруг вились комары, исподтишка, стараясь урвать грамм другой на пропитание.
Одна, следующая, очередная, новая. Тостов, разговоров только и было про «покатуху».
– Прилично сегодня отмахали, – сказал Танкист, крякнул, подцепил в щепоть квашеную капусту, запрокинул голову и всыпал в широко разинутый рот.
– Могли бы и больше, если бы не Вадян.
Раскрасневшийся, осоловевший Олег говорил с благостной усмешкой. Вадим перестал жевать, выпрямился и в упор посмотрел на приятеля:
– Олежек, что ты ко мне все время цепляешься? Я ехал, как все.
– Ага, конечно, – жевал вместе с капустой слова Танкист. В его усах путались крошки, – скока раз останавливались и ждали тебя? А?
– Сколько? – выкрикнул Вадим и подался вперед.
– Раз пять, точно.
– А ты что, не застревал? На газовой просеке кто на брюхо сел?
– Было разок. Так это только разок. А не пять. Усекаешь разницу. – Разомлевшее лицо Танкиста становилось злым. – И то, смотри, в какой ты лужице увяз, – Танкист жирными пальцами показывал расстояние в спичечный коробок, – и в какой каше я сел. – Он развел руки. – Ты ее, кстати, объехал, а потом в кустах застрял. И что ты сделал? Сидел, бибикал, даже не пытался выбраться. Чистеньким хочешь за чужой счет остаться? На, обломись, – Танкист вытянул руку, водрузив на острие комбинацию из трех пальцев.
Вадим смотрел вытаращенными глазами на фигу и молчал, не в силах подобрать слова.
– Харэ цапаться. Приехали и приехали. Часом раньше, часом позже, главное на месте. Давайте выпьем.
Руслан взял бутылку и разлил виски по стопкам.
– Нет, Русь, ты зря Танкиста успокаиваешь, – сказал Олег. – Он правильно говорит. Вадян, нас всю дорогу задерживал, как якорь, который забыли поднять. Я понимаю, что у него с бабульками не густо, но нельзя же до такой степени трястись над трактором, предназначенным именно для такого вот дерьма. Зачем тогда было ехать? И еще тащить…
– Имею что сказать, – подал голос Герман и поднял руку с дымящейся сигаретой. Он порядком охмелел, но раньше дозором обошел место ночевки и остался доволен. Все повернули головы в его