– Он ко мне Кукурузника присылал.
– Это в которого ты влюблена?
– Да! Представляешь, как некрасиво с его стороны. Думал, раз мне так нравится Макс, то я растаю от его чар и все расскажу. Хренушки!
– Не ругайся. А там главное, что ты не повелась.
– Ага! Стадо бабников! Он же похлеще Крама! Водится с надутыми страшилками. Фу!
– Ты обязательно встретишь лучшего мужчину. Поверь мне. А Кукурузник твой будет еще локти кусать.
– Ты права, будет-будет, – многообещающе произнесла малышка и, рукой велев мне присесть, принялась сама заваривать чай.
– Виталин, расскажи, а если Никита сам на байке был, а этот мерзавец сбивший его, смылся с места преступления, кто тогда вызвал скорую? Проезжающие мимо?
– Ой, подруга, это вообще отдельная песня! – с таким негодованием произнесла Виталька, что я сразу же поняла, замешан какой-то нежелательный объект. – У Никиты оказался разряжен телефон, соответственно, позвонить он не мог, да и сил особо не было даже байк поднять. Помогла какая-то девушка, заметив у обочины этот мешок гаденыша… ох и зла я на них. Так вот! Она вызвала скорую, полицию, а там и журналисты местных каналов на место происшествия. Показали по телевизору, но Максик-то не смотрит ящики, а собственно зачем? Ему позвонила одна дамочка, которая у братца в ресторане работает! Ольга зовут. Ненавижу теперь это имя. И оказывается, она все увидела в новостях! А номер Кукурузника откуда? Правильно – он и ее успел трахнуть! Мерзость же, ну!
– Боже! Откуда ты знаешь такие слова? – прошептала я, а сама понимала ее, во-первых, Ольга действительно была неприятной дамой, а во-вторых… – А эта девушка, что помогла Никите, она… ты видела ее?
– Я – нет, Макс видел, и, как и всех, он хочет ее.
– А Никита?
– Никита… ну, он благодарен ей. Что дальше, не знаю. Он не так откровенничает.
– Понятно.
– Ты только не переживай, мне кажется, у Никиты, это того, – она пальцем покрутила у виска и поспешила объяснить и без слов понятный мне жест, – там крыша уехала. Любит он тебя, хотя и твердит, что стерва под кожу пробралась.
С подругой мы просидели за разговорами еще пару часов, а когда она ушла, я поднялась к себе в спальню и, укутавшись в теплый плед, присела у панорамного окна, ведущего на балкон. Перед глазами постоянно возникал образ любимого мужчины, который вместо того, чтобы покинуть мое сердце, кажется, окутал его своими объятиями и не собирался отпускать. И меня это, конечно, расстраивало. Любить такого мужчину, как Никита, было очень непросто, а с учетом того, что я буквально сбежала от него, становилось еще тяжелее. Я бы могла сейчас признаться ему в том, что со мной происходит, но я искренне боялась, что он меня пошлет. Лучше сидеть и думать об этом, чем увидеть в его шоколадных глазах ненависть и презрение. Новость о том, что теперь нас связывает крошечная жизнь внутри меня, может повергнуть его в шок. Никита может не поверить, что ребенок от него, и послать меня на ДНК-тест, что было бы для меня унижением. Или же в худшем случае прикажет делать аборт.