И голубь твердит свой бормот заученный.
Бродит Марко скучный по родине скученной.
А там… где-то там,
Куда плыл он и брел, по морям, по хребтам,
Куда шел он и ехал те годы долгие
Через пески и снега и мочаги волглые…
Там бамбуки, сады раскидные и пагоды,
Кочевник свой лук прячет в сайдак,
И манящие взоры
– Косые ягоды —
Качаясь навстречу ему, замедляют шаг.
Снятся Марко – хоть он и не спит —
Друзья далекие:
Кубилай могучий и дети его узкоокие;
И славы монгольской дикий зенит.
Ведь был всемирный захват
Кубилая причудою!
…На круглых подножьях с улыбкой сидит
Божество полногрудое:
Бог их улыбчивый,
Бог необидчивый…
Друзья его там, беспредельно отважные,
Разложив пред собою свитки бумажные,
Гадают свой рок по звездам.
…Все то, что он полюбил, – то не здесь, а там.
Мысли его беспрестанно в тот край отлучаются.
А езды туда – уже не года, а века.
Ложатся на город мгла и тоска.
Последний отблеск на шпиле кончается.
В каналах оконные свечи чуть-чуть отражаются.
Никто не поверил ему. Ничего не случается.
И никто, до скончанья веков, не узрит, не узнает
Тех стран,
Где дух его пребывает.
Леонид Гуляев
Венеция
Лунный луч волшебно,
Вешними ночами,
Храм святого Марка
Серебрит лучами.
У палаца <sic> дожей,
Тенью величавой,
Прячется во мраке
Вздохов мост кровавый…
Много слез и муки
Видел он когда-то,
Но былого тайны
Бережет он свято.
И ему каналы,
Словно в подражанье,
Под покровом ночи
Все хранят молчанье.
Ряд дворцов старинных,
И зимой, и летом,
Смотрится в каналы
Темным силуэтом.
Бойкие гондолы
Тут и там несутся…
И из окон звучно
Серенады льются.
То они затихнут,
Замирая страстно,
То безмолвьем ночи
Овладеют властно.
И луна спокойно
Вешними ночами
Чудную картину
Серебрит лучами…
Николай Гумилев
«Этот город воды, колоннад и мостов…»
Этот город воды, колоннад и мостов,
Верно, снился тому, кто, сжимая виски,
Упоительный опиум странных стихов,
Задыхаясь, вдыхал после ночи тоски.
В освещенных витринах горят зеркала,
Но по улицам крадется тихая темь,
А колонна крылатого льва подняла,
И гиганты на башне ударили семь.
На соборе прохожий еще различит
Византийских мозаик торжественный блеск
И услышит, как с темной лагуны звучит
Возвращаемый