Мы осмотрели комнату. Она оказалась в запущенном состоянии, выглядела неприглядно. Комендант сказала, что в прошлом учебном году в ней проживали студенты. Надо бы привести её в порядок. Однако у института возможностей пока нет. Работники из хозяйственной части заняты подготовкой к занятиям учебных корпусов. Единственный выход из положения – заняться ремонтом самому. Я вынужден был на это согласиться.
Полученные от коменданта и кастелянши постельные принадлежности и всё прочее, что полагалось жильцу общежития, я отнёс в своё новое жильё. Туда же перенёс свой багаж, оставленный утром на втором этаже, где ночевал. После этого счёл нужным сразу же сходить на кафедру, на которой мне предстояло работать. Она находилась в правом от основного входа крыле главного корпуса, на третьем этаже.
Состоялось знакомство с руководителем и некоторыми членами кафедры. Меня встретили доброжелательно, расспросили о первых впечатлениях, пожелали удачи. Во время разговора на кафедру зашёл декан самолётостроительного факультета. Заведующий кафедрой познакомил меня с ним. Декан сказал, что в этом году, как и в прошлые годы, нужно ехать со студентами в ЕАО (Еврейскую автономную область) на сельскохозяйственные работы. Требуется комиссар от преподавателей-обществоведов в один из отрядов. Заведующий ответил ему, что все члены коллектива, вышедшие из отпуска и подходящие для этой роли, уже чем-то заняты. Поэтому свободных людей нет. Но, посмотрев на меня, добавил, что если на это согласится наш новый преподаватель, то он как руководитель кафедры возражать не будет. Я, конечно, вовсе не ожидал такого оборота дела. Культурно поблагодарил за доверие, но твёрдо заявил, что никак не могу в своём нынешнем положении поехать. Мои доводы свелись к следующему: я жду приезда семьи, мне нужно подготовиться к этому – привести в порядок жильё, приобрести недостающую мебель; когда же они приедут, нужно будет позаботиться об устройстве их на работу, учёбу; и т. д. В конце концов убедил. Меня оставили в покое. Однако предупредили,