– Я брежу, – бросил он себе под нос, легко тряхнув головой.
Наверно, только сейчас к нему пришло полное осознание всей сложности воплощения в жизнь его собственной затеи. Ведь как бы Кай ни старался, как бы ни внушал себе, что Рус это не Эриол, но какая-то часть его души была уверена в обратном. А это могло существенно осложнить их будущие взаимоотношения.
– Ладно, Рус. Начнём, – бросил он, собираясь с мыслями. – Я приказываю тебе беречь собственное здоровье, и ни при каких обстоятельствах не наносить себе вред.
В этот раз холодная волна была куда сильнее. Казалось, она заставляет кровь превращаться в ледяную реку, а потом растапливает её волной настоящего вулканического жара. Но Рус уже привыкла к такой боли и даже научилась скрывать её от окружающих. Это первый приказ Кая стал для неё неожиданностью, поэтому он смог разглядеть её реакцию. Но больше Рус не собиралась допускать подобного. Ведь, несмотря на свой рабский статус, она всё ещё имела гордость.
Кай же наблюдал за ней с немым удивлением. Он знал, что каждый приказ нового хозяина причиняет рабу жуткую боль. И пусть со временем организм привыкал к этим импульсам, и ощущения становились не такими сильными, но это происходило только спустя первые сто приказов. Поэтому, наблюдая за невозмутимым выражением лица Рус, он невольно проникся к ней уважением. Ведь первое, чего лишали раба – это гордости. А сидящая перед ним хрупкая девочка каким-то образом умудрилась её сохранить.
И пусть она рабыня, но не сломленная…
Не покорённая…
Гордая…
Эриол!
Он снова тряхнул головой, при этом запуская руки в волосы. Это вечное сравнение уже начало его раздражать. Только Кай даже примерно не представлял, что нужно сделать, чтобы перестать видеть в Рус погибшую королеву. Оставалось надеяться, что со временем станет легче.
– Второй приказ, – продолжил он ровным тоном. Рус лишь кивнула, но взгляд так и не подняла. – Никто, ни одна живая душа не должна узнать того, о чём мы будем с тобой говорить. Всё что я тебе рассказываю, учу, что мы делаем вместе – остаётся между нами.
Новая волна отдачи – и снова полнейшая невозмутимость на немного побледневшем королевском лице.
– Далее. Ты не называешь меня своим «господином». Никогда. Обращаешься только по имени. О том, что ты моя рабыня должны знать только ты и я, – голос звучал ровно. Кай явно взвешивал каждое слово. – Подчиняешься ты только мне. Все