За дверью воцарилась полная тишина.
–Да, – через некоторое время ответил робкий тоненький голосок.
– Попрошу вас всех встать вдоль боковой стены,– скомандовал военный, целясь дулом пистолета в дверной замок. – Ты тоже отойди немного,– добавил он, мельком взглянув на Ючи.
Мужчина выждал время, пока где-то на улице не разразилась очередная канонада, и выстрелил.
Пуля снесла замочную скважину, а гильза звонко ударившись о бетонный пол, приземлилась у ног американца.
Крепкой рукой военный распахнул дверь. На него из полумрака уставились шесть пар испуганных женских глаз, выглядывающих из-под чадры.
– Мусульманки, что ли? – повернулся он к японцу.
– Ючи! – внезапно воскликнула одна из девушек, и, оттолкнув военного, бросилась в объятья приятеля.
– Модели, – пояснил молодой человек, обнимая Банни.
В этот момент снаружи снова прогремел еще один мощный взрыв.
– Все – за мной! – скомандовал американец и махнул девушкам рукой в сторону сужающегося коридора. Те настороженно разглядывали незнакомца, но в итоге последовали за ним. Банни и Маша в недоумении уставились на Ючи. Мрак впереди сгущался.
– Некогда объяснять,– шепнул он. – Нужно переждать обстрел в подвале.
Как только он это произнес, грянул толчок такой сильной амплитуды, что помещение, в котором только что находились модели, оказалось погребенным под слоем пыли и камней.
Стараясь откашляться, женщины уже не шли, а бежали следом за американцем. Внезапно послышались голоса. Быстрым жестом, мужчина остановил всех, аккуратно выглядывая из-за угла коридора.
Прикинув расстановку сил, он решил сменить маршрут и в окружении моделей помчался в противоположном направлении.
Бомбежка и выстрелы не прекращались на протяжении еще нескольких минут. Страх застилал глаза, а инстинкт самосохранения, запрещал останавливаться. Стены и потолок продолжали осыпаться. Еще немного, и сквозь полуразрушенную крышу, их передвижения станут доступны глазу постороннего наблюдателя.
Женщины путались в длинных юбках, и это тормозило их спешные перебежки. А когда в коридоре они натыкались на окровавленные тела, закрывали друг дружке рот, чтобы не закричать от ужаса. Наконец, оказавшись в подвале, легкая волна вздохов облегчения пронеслась по укрытию.
– Я бы на вашем месте не расслаблялся,– рассуждал военный, заняв позицию у входа. – В любой момент сюда могут ворваться уцелевшие боевики.
– Твою мать,– процедила Банни.
Однако никто так и не явился. И через несколько минут, всё стихло настолько, что казалось, будто присутствующие лишились слуха. Ючи-сан даже подумал, что его могло контузить.
– Ты как, друг? – обратился к нему военный и похлопал по плечу.
– Нормально,– ответил японец, поражаясь плачевному тону своего голоса. Ну, хоть не оглох!
Он – мужчина! Он – самурай! А не жалкая бонза