Поэтому, высоко подняв голову и делано улыбаясь, она кивнула:
– Да. Я выйду за вас замуж.
«Я выйду за вас замуж». Ее слов достаточно, чтобы удовлетворить церковное право. Это позволит ей называть его мужем.
Он вздохнул, как будто после ее согласия самая тяжелая часть оказалась позади.
– Значит, мы помолвлены. – Однако на его лице застыло неуверенное выражение. – Разве вам больше нечего мне сказать?
Она кашлянула, пряча смех, который угрожал вырваться наружу. Жена не имеет права смеяться над мужем. Особенно если хочет сносного существования. Но ей показалось, что стоящий перед ней мужчина полон противоречий: он по очереди становится суровым, злым, добрым… а теперь он так же не уверен в будущем, как она.
Ей нужно задать важные вопросы о земле и его родственниках, о том, где будут жить, когда поженятся. Правда, сейчас его ответы ничего не значат. Монсеньор Испании обо всем позаботился. Значит, быть по сему. Ей остается лишь склонить голову, прикусить язык и подчиниться его воле.
– Что же дальше?
– У меня есть обязанности перед герцогом, как и у вас перед королевой. Мы продолжим их исполнять.
Валери кивнула так же сухо, как он, но на ее губах заиграла полуулыбка, как будто его ответ ей понравился. Она получала частичную, но сбивающую с толку передышку.
– Но я должна познакомиться с вашими родными, перевезти вещи, устроиться в вашем доме, создать уют… – После того как она вышла за Скаргилла, у нее появилось множество дел: пришлось решать имущественные вопросы, заниматься усадьбой, отводить для него место в доме, который прежде принадлежал только ей…
Все для того, чтобы готовиться к рождению ребенка, которое так и не наступило.
– Ничего не изменится. – Он произнес последние слова как обет, а затем встал, считая разговор оконченным. Неужели он считает, будто все решено?
Ничего не изменится? Сразу видно, что он никогда не был женат, иначе он бы понимал, что изменится все. Или, может быть, для него все действительно останется, как прежде. Только Валери снова придется в корне переиначить свою жизнь, чтобы приспособиться к новому мужу. Если у него нет своего дома, может быть, они поживут во Флореме, как жили они со Скаргиллом. Одна мысль об этом приносила утешение.
– Я сама должна сказать королеве, что выхожу замуж?
Как делаются такие вещи? Ее жизнь всегда была связана с отдаленным имением, а не с королевским двором.
Сэр Гил пожал плечами.
– Может быть, ей сообщит обо всем монсеньор Испании. Я не знаю, как делаются такие вещи.
– Как вам угодно, милорд.
– Не нужно так меня называть.
«Милорд»… Скаргиллу такое обращение нравилось больше остальных.
– Но ведь вы будете моим господином и повелителем.
– Называйте меня как-нибудь