– Как бы там ни было, я полагаю, чувства твоей мамы нас мало касаются, – холодно заметил Вивиан, – если, конечно, она не пожелает ежемесячно выделять нам деньги. Жаль, мы не подумали об этом, когда ты уезжала из дому.
Рози почувствовала, что к глазам подступили слезы. Она прекрасно сознавала, как горько переживает Вивиан отказ ее отца знаться с ними из-за поспешного брака.
– Боже милостивый! – в гневе воскликнул он. – По тому, как они обошлись с нами, можно подумать, что я какой-то мошенник или преступник!
– Так ты… жалеешь, что я… убежала с тобой? – спросила Рози дрогнувшим голосом.
Он обнял ее и ответил:
– Ну конечно нет! Ты же знаешь, я люблю тебя, дорогая. Не сомневайся. В то же время трудно жить без денег.
– Да… я знаю.
– А теперь, после всей борьбы и трудов, когда я достиг определенного положения в театре, я не могу от него отказаться.
– Мне очень жаль, дорогой мой, что моя семья оказалась такой… недоброй.
Эту фразу ей приходилось повторять вновь и вновь, даже когда она сама стала зарабатывать и в конце концов начала приносить в дом столько же, сколько Вивиан, если не больше. К тому времени она поняла, что он уговорил ее на побег не только из любви к ней. Его также привлекало ее происхождение и то, что она – леди Розамунда Ормонд, а ее отец – граф.
В одном, однако, она оставалась тверда, и никакие уговоры Вивиана не смогли ее переубедить: если она все-таки выйдет на сцену, то позволит «каждому проходимцу», как говаривал ее отец, глазеть на нее. Но, по крайней мере, она не бросит тень на своих родственников, используя для сцены свое настоящее имя.
– Ну как ты не можешь понять, что твое имя для нас – настоящий клад? – возмущался Вивиан. – Представь, на афишах напечатают: «Леди Розамунда». Ты получишь чуть ли не вдвое больше, и, несомненно, вокруг тебя будут виться толпы поклонников.
– Мне не нужны никакие поклонники, когда у меня есть ты, – возразила Рози. – Я не стану использовать ни свой титул, ни имя отца.
Она сама не знала, почему так упрямится. Врожденная гордость не позволяла ей запятнать репутацию семьи «театральным гримом».
История ее семьи была тесно связана с историей Англии и началась много веков тому назад.
Живя в отцовском доме, Рози никогда не задумывалась о семейном древе, висевшем в кабинете. Ее не особо волновали знамена, захваченные родственниками в многочисленных битвах. И о картинной галерее с бесконечной чередой портретов Ормондов она была невысокого мнения, считая ее мрачной и невыносимо скучной.
В то же время мысль, что в их глазах она может увидеть проклятие, если станет известно, что одна из Ормондов вышла на сцену, была ей нестерпима.
Это единственное, в чем она пошла против Вивиана. В конце концов он сдался и выбрал для нее псевдоним.
– Очень хорошо, – язвительно произнес он, – но если ты хочешь войти в театральный мир, то тебе стоит взять какое-нибудь броское имя, которое публика легко запомнит, – Рози вместо Розамунда и… – Он задумался, а потом