С узлом тоже все было готово, путы с рук спали. Одной рукой Шэйрад выхватил у ближайшего палача раскаленный прут и пережег им веревки, привязывающие ноги к стулу, второй блокируя почти фехтовальный выпад второго мучителя. Кожа на руке вздулась от касания ярко-белого от жара железа, запахло паленой плотью.
Орудуя двумя прутьями как саблями, молодой человек вывел из игры обоих палачей. Те катались по грязному окровавленному полу, нежа страшные ожоги. Тощий Скеллег выхватил саблю. Стальной клинок высек искры из подставленных для защиты прутьев. Шэйрад оттолкнул его пинком, но совсем забыл про второго – Мурле – который атаковал его снятым со стены топором для усекновения головы. Оружие было чересчур тяжело для придворного франта, топор, со свистом пронесся мимо тела ворлока и ударился острием о пол. Сам Мурле по инерции пролетел за топорищем, потерял равновесие и получил пинок под зад, от которого растянулся на полу. Шэйрад с размаху пнул того в лицо, отметив, как под каблуком сапога хрустнули носовые хрящи. Скеллег, к тому времени, очнулся и вновь атаковал. Ворлок и начальник эдвиннской разведки закружили вокруг палаческих механизмов в фехтовальном танце, нанося и отбивая удары. Стоило отметить, что, несмотря на свою комичную хилость, саблей Скеллег владел отменно. Шэйрад разорвал дистанцию, перепрыгнув через стол для растягивания суставов, и метнул оба свои прута. Один, отбитый клинком Скеллега, со звоном отскочил от стены, разбрасывая искры, но второй точно проткнул живот старшего разведчика, с шипением остывая в крови.
Шэйрад подобрал саблю, примерил баланс. Оружие было чересчур легким, но для сечи подходило прекрасно. Шестое чувство предупредило Шэйрада об опасности. Тот, даже не оборачиваясь, выбросил клинок за спину, парируя удар топора. Лезвие не выдержало и рассыпалось, словно хрустальное. Пока Мурле, пугающе выглядевший из-за хлещущей из сломанного носа крови, восстанавливал равновесие, Шэйрад вонзил обломок сабли ему в горло.
Ворлок закутался по самые глаза в некогда небесно-голубой, а ныне перепачканный кровью и грязью плащ, позаимствованный у мертвого подчиненного Скеллега, нахлобучил его же берет, от которого в схватке потерялось перо. Он надеялся маскарадом обмануть возможную стражу хотя бы издалека. Подходящего оружия в комнате не нашлось, поэтому пришлось вооружиться кривым потемневшим от запекшейся крови ножом, которым палач сдирал кожу с жертвы. Этим же ножом Шэйрад добил корчащихся на полу заплечных дел мастеров.
Выход нашелся довольно быстро. Чуть больше трудностей вызвали поиски конюшни. В конце концов, Шэйрад решил не рисковать и выбежал из города пешком, перемахнув через городскую стену в укромном месте. И скрылся в стороне от большака, опасаясь возможной погони.
На местности ворлок сориентировался довольно быстро, но долгое время не мог выбрать дорогу, которой ему идти. Дело не в том, что по дикому лесу, на окраине которого примостился город, было проложено так уж много дорог (всего одна транспортная