Он аккуратно извлек костяной обломок из пакетика и принялся его рассматривать. Затем достал из кармана лупу и продолжил осмотр с ее помощью. Я фыркнула.
– Я не ношу с собой лупу постоянно, – правильно понял меня Петя. – Просто на уроке мы изучали насекомых, и нам велели принести лупы. А так от нее и толку никакого. Единственное, что могу сказать уверенно, так это то, что держать в руках обломок орудия убийства, извлеченный из убитого тела, – очень даже жутко. Ну и еще то, что штука эта выглядит очень прочной, и, мне кажется, маленький человек не мог бы ударить так сильно, чтобы сломать ее.
– Ну след-то вы видели даже лучше, чем я: маленький был след, почти детского размера. И все остальное можно объяснить лишь одним-единственным образом: кто-то запрыгнул на спину монахине, та в ужасе кинулась бежать, не разбирая дороги, неся на плечах собственного убийцу. Как только убийца понял, что по-иному ее не остановить, он ударил ее своим странным оружием. А после вернулся по ее же следам.
– Ну да, конечно, – согласился Петя. – Это подтверждается еще и тем, как был нанесен удар: сверху вниз. И тем, что монахиня не кричала, то есть ей, скорее всего, зажимали рот. Женщина она была крепкая, но не настолько, чтобы бежать и тащить на себе взрослого тяжелого человека. С такой тяжестью она бы очень быстро упала.
Петя немного помолчал и задумчиво спросил:
– А вот странно, отчего полиция не стала следы так же внимательно, как мы, осматривать?
– Странно, что мы с вами стали это делать, – ответила я. – Для полицейских было очевидно, что невозможно пройти точно след в след, а мы с этим взяли и не согласились.
– Если подумать, то полиция тоже оказалась права. Бежать след в след, пытаться догнать жертву и не разбросать притом снег ни у кого бы не вышло. А вот вернуться обратно, когда спешить большой нужды не было, убийца сумел…
– А еще убийца сорвал с шеи монахини ладанку, в которой находился камень. Порвал кожаный шнурок голыми руками, едва шею не перерезал. На ребенка это похоже? Выходит по всему – карлик. А карлики чаще всего у нас при цирках обитают, о чем вот и в афише написано. Может, есть возражения?
На афише, где перечислялись цирковые номера, и впрямь значился «Карлик Гоша».
Петя покивал головой, потом засмеялся.
– Я тут один рассказ вспомнил, – пояснил он. – «Убийство на улице Морг» называется, читали?
Я кивнула.
– Там ужасное преступление обезьяна совершила. Вот мне на миг и показалось, ну мелькнула у меня мысль, что в нашем случае тоже обезьяна виновата. Но самому смешно стало: обезьяна в Сибири! Хотя с цирком вон и обезьяны приехали.
– Петя, я сейчас сама смеяться начну.
– Да шучу я, – тут же перебил меня поклонник обезьян. – Обезьяна, конечно, умное животное, может, даже умнее собаки, но как ее заставить ладанку сорвать? Да и ножом пользоваться? Кстати, дайте мне еще раз взглянуть на улику.
Я подала ему пакетик с обломком