Первый курс – первый круг ада. Во-первых, стресс. Во-вторых, немецкий вообще не предназначен для собирающегося его изучать русского «и…и…и… нъязовца». Тут, когда говоришь по-русски, думаешь, как «п,т,к» перепрыгнуть, и вдруг НЕМЕЦКАЯ АСПИРАЦИЯ!!! А вдогонку КНАКЛАУТ!!! И на десерт – КОМПОЗИТА!!! (Kieferknochenperkussion – для вас, заикающиеся братья!) В качестве бесплатного приложения – необходимость подстраивать речевой аппарат под произнесение чужих звуков и их же долбаных сочетаний. Так еще и влюбиться умудрился. Хорошо, не из моей группы была девчонка.
К третьему курсу речевой аппарат свыкся с фонетической системой языка Гете и его же друга Шиллера плюс примазавшегося Гейне. Стало полегче.
На третьем курсе начался английский. Второй круг ада.
На третьем же курсе впервые выпала возможность пойти на устный. Завкафедрой, желая нам добра и скорейшей практики перевода, пришла в аудиторию и спросила: «Тут одного немца нужно попереводить; кто хочет?». Дураков не нашлось. Вернее, вру. Один нашелся. Причем сразу. Назло.
Немец был средних лет, высокий, спортивный, с каким-то жестким выражением лица. Мы встретились.
– Ich heiße M…m…aaartin! (2) – натужно выдавил клиент и злобно уставился на меня кровавым оком.
– Sehr a…a…ngeneeeeeehm! (3) – поприветствовал его я.
Если вы слышите (или читаете, видите в кино), что встречаются два заикающихся, начинают разговор и злятся, подозревая друг друга в издевке; если встречаете подобный анекдот, знайте: это «хлеб» по-английски. Это бред. Один заикающийся сразу распознает другого, это происходит интуитивно: физически ощущаешь напряжение, усилия в знакомых местах произношения. Подделать это невозможно. Как невозможно имитировать слепоту с открытыми глазами. Я пробовал.
М…м…ааартин вдруг пришел в восторг, как шестиклассник в девчачьем туалете.
– D…d…a hab ich eeeeendlich G… glück! (4) – родил он и с энтузиазмом пожал мне руку. Я горячо ответил.
Работа шла как по маслу. Мы за три дня вдвоем разобрали весь проект. Практически не заикаясь. Об этом страшном недуге оба просто забыли; работалось весело, с о…о…огоньком.
При прощании я выразил сомнение, что смогу стать профессиональным переводчиком; дескать, просто не представляю себе, как это возможно.
Мартин серьезно посмотрел на меня. «А щас ты что делал?» – искренне удивился он. До меня дошло. Я делал перевод.
Я в своей жизни делал письменные переводы, устные, синхронил понемножку. На переводе не заикался НИКОГДА. Со мной всегда рядом, почему-то справа, незримо, но ощущаемо, стоял М…м…ааартин…
Примечания.
1. Говорил из лучших побуждений
2. Меня зовут Мартин
3. Очень приятно
4. Наконец-то повезло!
НЕ КАЖДЫЙ ОЛЕНЬ ВНУК СТАРУХИ
Дело все