Когда закончил с разминкой и утренними процедурами, для завтрака было все еще рано. Но это если рассматривать прием пищи, как репетицию семейного торжества, а вот для того, чтобы просто посидеть на кухне, получая удовольствие от фейерверка запахов и наслаждаясь заботой не чающего в тебе души домашнего повара, в самый раз.
– Даже не сомневался, что найду тебя здесь, – не успел он устроиться за столом, поставленном в небольшом закутке как раз для таких случаев, как появился отец. Тоже ранняя пташка, привыкшая вставать на рассвете. – Тамара, – не дав Роману сказать ни слова, крикнул он их ангелу-хранителю, – чем собираешься кормить любимчика?
– Всем, что он любит, – ответили ему откуда-то из глубин кухни.
– Тогда и мне… то, что он любит, – добродушно засмеялся старший Соболев.
Роману ничего не оставалось, как улыбнуться.
Так уже было… много раз. Жаль, что если еще и будет, то не так часто.
– Передай своему другу, – усаживаясь за столом напротив, уже серьезным тоном продолжил отец, – что мы беремся за дело. Но здесь не обойдется без официального прикрытия, – протянув руку, взял он из корзинки сырную лепешку. Отломил кусочек, прожевал, рассеянно глядя на Романа. Потом выдохнул, посмотрев если и не хмуро, то близко к этому: – Это мало кому известно, но в совете директоров банка Дэ-эр-дэ-эм как минимум шестеро в той или иной степени обязаны Радзинцеву не только своим местом, но и тем, что находятся отнюдь не за решеткой.
Роман кивнул, принимая информацию к сведению.
Майкл Радзинцев. Хитромудрый Звездочет. Бывший сотрудник отдела стратегических операций. Как и отец, ученик Хитрого Лиса, Кевина Кляйна.
Однажды их пути разошлись. Что именно послужило причиной, отец Роману никогда не рассказывал, но он был уверен, что без серьезных на то оснований друг не стал бы врагом.
И не просто врагом – тем, кому никогда вновь не стать другом.
Тамара – в полном соответствии с представлениями о поварах, крупная и крепкая, подойдя, заставила перевести общение в другое русло. Легкая пикировка – женщина была остра на язык, сетованье по поводу в очередной раз поднявшихся цен на продукты…
Стол она накрыла, вроде как мимоходом, между колкими репликами в ответ на язвительные замечания отца и мягкими упреками самому Роману, что редко бывает в родительском доме.
Роман был бы и рад – матушкино недовольство всем и вся его нисколько не смущало, но… служба.
Иногда хотелось добавить: «…будь она неладна», но лгать самому себе точно не стоило. Это сначала казалось, что решение вернуться в СБ было навязано сверху, теперь же пришло четкое осознание – там, в «Империал армилла», ему не хватало масштаба. Ну и задач, которые соответствовали амбициям.
Яичница на большой чугунной сковороде призывно шкворчала, ломти хлеба были щедро укрыты желтоватым маслом. На еще одной тарелке лежала крупно порезанные овощи и зелень. Исходили горьковатым паром две большие чашки кофе.
В