Лорель посмотрела на нее загадочным взглядом, и Дана почувствовала, что ей стало трудно дышать. Она закашлялась от смущения. Лорель протянула ей свою руку и погладила по спине. Шок от нежного прикосновения успокоил дыхание Даны, но, все равно, ощущалась некая нервозность.
– С тобой все в порядке? – спросила Лорель, – если ты устала, то мы можем попытаться заснуть.
Теперь мысли о сне казались невозможными, так как она постоянно думала об игре «Правда или действие» с этой женщиной. У Даны появилось ощущение, будто ее рассматривают под микроскопом и это не давало ей покоя.
– Все хорошо, – соврала она.
Лорель помолчала некоторое время, а потом ответила на вопрос:
– Ни с одним. А ты?
– У меня был один мужчина, – она заметила, как Лорель производила мысленные подсчеты.
– Двадцать восемь лет. Один мужчина. Для гетересексуалки не так уж и внушительно.
Успокоившись тем, что не последовало обсуждения этой темы, она обратилась с этим же вопросом к Лорель:
– Так сколько у тебя было женщин?
– Три, – ответила Лорель без колебания.
Дана удивилась. Она ожидала, что их будет гораздо больше:
– Правда?
– Правда. Тебя это удивляет?
– Нет, – солгала Дана.
Лорель зевнула.
– «Правда или действие», мисс Ваттс?
Дана пыталась не обращать внимание на приятное покалывание в клиторе, когда Лорель обратились к ней подобным образом. Она сразу вспомнила свои самые любимые сексуальные фантазии, в одной из которых она оседлала очень сексуального раба на большом дубовом столе у себя в офисе.
– Правда, – выдавила из себя Дана.
– Сколько тебе было лет, когда ты лишилась девственности?
– Все вопросы будут о сексе? – выразила недовольство Дана. Не то, чтобы она не ожидала этот вопрос, но ложь легко можно было вычислить под таким надзором милых голубых глаз. – Я же говорила тебе, что не люблю говорить на эту тему.
Лорель провела кончиком пальца по запястьям Даны, быстрая, нежная ласка, которая появилась ниоткуда и так быстро оборвалась. Она ободряюще улыбнулась ей.
– Ты же никогда меня больше не увидишь. Почему бы тебе не открыться? Я обещаю быть хорошей.
Дана расстроилась, так как ее лицо постоянно выдавало себя своей пунцовой краской, и, пытаясь побороть комплексы, она ответила:
– Мне было семнадцать. Мы с ним учились в университете. Его зовут Джейсон. Она пыталась перестать говорить, но затем осознала, что ответила уже на последующий вопрос, который могла задать Лорель. Боже мой. Вот так она сама себя и выдаст.
– Видишь. Ничего постыдного в этих вопросах нет.
Дана засмеялась.
– Но ты же не узнала всю историю. «Правда или действие»?
– Черт, я снова выбираю правду, – сказала Лорель. – Давай, срази меня.
– Сколько тебе было лет, – спросила Дана, – когда ты лишилась девственности?
– Мне было восемнадцать, –