«И узнала, пережив зиму…»
И узнала, пережив зиму,
откуда ветер надежд,
слезой небес прозрачной
умылся, стоит лес,
и нет такого тумана,
за которым не яснится день
и увидишь, вставая рано:
зеленый побег дал пень.
Поэзия весны
Поэзия пылает ранним утром – в настое перепевов птиц,
дерев, впитавших влагу дождичка ночного,
раскрывших нежность лепестков, стоящих,
как на празднике, в цвету сирене-розовом.
Пронизан схваченный в кадр глазом объём
лучами света… Тепло и влажно от земли,
открывшейся навстречу солнцу,
отправляющей жучков и червячков на волю.
Пропитано пространство услажденьем жизни,
гармонией единства все живого, поющего гимн Радости!
Весна! Весна! Весна! Из пруда черепашки выползли,
уселись на камнях, подставив панцири под солнце,
вытянув головки. Над ними мельтешатся мотыльки.
Тихий денек
Ветер нежнейше тих –
Отдых для листьев.
Трепет крыльев-ресниц –
Ветреность мыслей.
Слов золотой завиток –
Глаз отраженье.
Кофе, чая глоток –
Мягки движенья.
Тёплый света припёк –
Ёмкость скамейки.
Выдался славный денёк,
Песнь – канарейки.
Прогулка
Тем днём, тем годом, той судьбой,
пристанищем, неведомо кому угодным,
под небом пасмурным покорною Невой –
рекой, несущей вольно к устью «пальцы», –
мы шли с тобой – безвестные скитальцы,
ведомые, как говорят, звездой,
которую искали понапрасну,
не в небо вперив свой влюблённый взор, но –
прихотливости громадных львов
и прочих статуй, смиренно раскрывающих обзор;
От Арки главной – к Зимнему шагали и дальше, дальше…
И нас преследовал шуршащий листопад
моих незрелых дум, твоих воспоминаний,
амбиций странных, послевкусия навязчивой любви.
Ты нервничал и сыпал цитатами из книг,
а мне казалось – надеялся на что-то,
но… как понять смысл слов, подводное теченье?
Завязано узлами, запутано в твоей же голове.
Я думала: а что же будет с нами?
Вода плескалась мерно под мостами.
и мне казалось: жизнь темнее мглы,
нависшей над Дворцовой, ангелом с крестом
и всё же возражала: забудется, немного воли и
чуть-чуть желаний – и можно дух и тело ублажить,
и жизнь наполнится приятным ожиданьем,
и ты оценишь слово «быть»…
Когда ж настанет день и по невидимым зовущим
вертикалям дух наш поднимется навстречу небу,
земля отпрянет, где мы так страдали
и верили в добра победу.
Но ты не слушал, объятый своею болью,
и говорил, как мне казалось, скорее сам с собой.
Не знаю, любил ли ты