– И вы поэтому ушли из Нью-Йорка?
Джек кивнул.
«Мы были на запрещенной вечеринке в доме моего друга. Я пришел туда со своей девушкой. Она захотела уединиться, и мы поднялись в одну из спален. Это был ее первый раз, как и мой, и она настояла на том, чтобы мы не использовали защиту»
Джек печально улыбнулся.
«Надо было убедить ее в обратном, но я был молод и глуп. Тогда мне казалось, что фортуна улыбнулась мне»
«Мы сделали все, что хотели. С ней все было нормально. И мы спустились вниз к остальным друзьям»
«Через полчаса ей стало плохо. Ее буквально начало трясти во время игры в биллиард. Я почему-то сразу все понял и оцепенел. Не мог даже пошевелиться. Не знаю, почему она сразу не обратилась. Видимо, инфекция постепенно проникала в кровь. Ребята пытались помочь ей, но она обернулась за двадцать секунд и набросилась на первого ближайшего человека»
«Начался ад. Не могу передать это словами. Мои друзья становились монстрами каждые двадцать секунд, и в этом был виноват я»
«Каким-то чудом я выбрался из дома, хотя мой лучший друг успел укусить меня. Нашел отца и рассказал ему все. Через два часа мы выехали из Нью-Йорка»
– О, Джек… – я сама не заметила, как глаза наполнились слезами сочувствия.
«Довольно быстро мы нашли эту пещеру. Отец ее оборудовал, но об этом я уже рассказывал. Затем он взял образцы моей крови и слюны, и один съездил в Фрилленгтон. Исследовав кровь, врач подтвердил наши опасения: моя кровь инфицирована, хотя слюна осталась чистой»
– А врач не заподозрил неладное? – спросила я.
«Нет. Врач даже не спросил ничего. Понимаешь, Лекса, никто и никогда даже не думал про возможность иммунитета»
– И с тех пор ты живешь здесь?
Кивнул.
«Отец был уверен, что если мы будем жить в общине, то, рано или поздно, нечто подобное повторится, и люди узнают. Я верил ему, когда он убеждал меня, что никто не должен узнать»
– Но почему? – я действительно не понимала.
«Потому что… как сказал отец… меня бы разрезали вдоль и поперек, чтобы исследовать каждый миллиметр организма. Вытащили бы из меня весь костный мозг и так далее. И он был прав»
Я пришурилась, а Джек украдкой взглянул на меня.
– В смысле? Кто-то узнал, что у тебя иммунитет?
«Это самая неприятная часть моей жизни» – показал он и залпом допил ром.
Я налила ему еще, и Джек продолжил:
«Мы иногда выбирались в какую-нибудь общину на день-два, чтобы почувствовать себя людьми и… скажем так… восполнить необходимые… потребности»
Больно мутно он говорил.
– Джек, что ты имеешь в виду? – спросила я.
Он поджал губы и стыдливо опустил глаза в пол. Долго молчал, но все же решил показать:
«Мы ходили в бары и в… бордели. Точнее в места, где, как нам сообщали в барах, можно было получить женщин»
Видимо, мои брови поднялись вверх, потому что Джек сразу продолжил:
«Я уже давно этим не занимаюсь. И не горжусь»
– Но ты сказал… Ты сказал, что не можешь заниматься