Если этих корифеев киноискусства что-то не устраивало в игре актера, они впадали в бешенство и вели себя неадекватно, как маньяки. Гении вообще народ неадекватный. А режиссер получает во время съемок своего фильма полную власть над задействованными в нем людьми, порой, ради достижения намеченной цели, в буквальном смысле измываясь над ними. И те, соответственно, платят тирану ненавистью, которую вынуждены скрывать, чтобы потом обменять ее на громкий успех в лучах гения-маньяка.
Увы, в каком-то смысле «Железный Джим», как называют Кэмерона, пополнил число таких гениев. Поскольку в обычной обстановке, то есть вне съемочной площадки, это спокойный, доброжелательный и уравновешенный человек, то некоторые заговорили о том, что он страдает раздвоением личности. Так у Джима появился еще один nick – Mij (Мидж), как перевертыш от Jim (Джим).
Кэмерон любит, чтобы все в его картинах выглядело предельно натурально – реквизит, образы, сцены. Для съёмок в фильме «Бездна» он потребовал, чтобы актеры прошли курс профессиональных ныряльщиков. А «десантников» для фильма «Чужие» натаскивали по полной программе в военном лагере. Вживаясь в образы своих фантастических героев для продолжения «Аватара», Джим решил отправиться вместе с актёрами в бразильские тропические джунгли, дабы они испытали на себе, каково это жить в диком лесу среди натуральных дикарей.
Гениальный «Мидж», выжимающий из актеров все соки, порой заставляющий чуть ли не сутками оставаться на съемках, без выходных, способен доводить людей до исступления, до истерик, до нервных срывов. (Вспомним еще раз его собственную фразу: «Перед этим мы снимали всю ночь и весь день, больше 17 часов. Люди были предельно измотаны…») Многие из них, закончив съемки, зарекались пересечься с ним когда-либо снова. Но после того, как результаты кэмероновских экспериментов превосходили все ожидания и золотые «Оскары» сыпались на них дождем, обиды как-то сами собой забывались. И тогда актеры начинали понимать, что им дано было пережить наивысший в их жизни творческий взлет.
Свои методы Кэмерон сравнивает со сплавом по бурной горной реке, после которого все участники вымотаны и полуживы, но в финале счастливы.
– Да, люди, работавшие со мной в фильмах, порой говорят: «О, я едва выжил», – признает он. – Это означает, что мы просто хотели подать историю наилучшим образом. Но это вовсе не означает, что кто-то был ранен или эмоционально опустошен.
Справедливости ради нельзя не признать, что Кэмерон к самому себе не менее беспощаден, чем к своей команде. Сгорая в творческом пылу, погружаясь в него с головой, он уже просто не способен думать ни о чем другом. Будь это возможно, он всё, от начала до конца, делал бы сам. Не случайно он не только режиссер, но и сценарист, и оператор, и продюсер своих фильмов, зачастую – и монтажер. На площадке Кэмерон не случайно не расстается с камерой, ведь он к тому же еще и непревзойденный новатор в области технологий. А если его не устроит грим актера, он тут же перевоплотится