Рукоять как будто из желтоватой кости, обвитой черной шершавой кожей, в оголовок вставлен крупный красный кристалл. Что любопытно, моя универсальная справка не опознавала нож, сколько я ни щурился на него.
???
Боевой нож. Легкое клинковое оружие.
???
Также в поясе нашлись: старый, почти развалившийся, но тщательно очищенный от ржавчины мультитул, совмещающий небольшой нож, вилку, ложку, пассатижи и еще кучу всяких приспособ. Похожий на толстый шприц универсальный инъектор и несколько разноцветных картриджей к нему. Антидот, антишок, регенерация, адреналин… Цилиндр-пульверизатор с кровоостанавливающим спреем. И вещи более приземленные: старый жгут, моток черной клейкой ленты, два полевых рациона, хрустящие пластины чего-то в безликой фольгированной упаковке, нитка с иголкой, не очень чистая тряпица, баночка с какой-то присыпкой, жесткая пластиковая расческа.
В последнем кармашке нашлось самое интересное. Тяжелый ребристый цилиндр с кольцом и большой скобой сверху, покрытый облупившейся черной краской с диагональными красными полосами. На верхнем ободе – примитивный электронный циферблат, сейчас потухший, на нижнем – затейливая цифро-буквенная маркировка и трафаретный знак – белая трехлучевая звезда в круге. Даже без объяснения дополненной реальности было ясно, что это бомба. Вернее, граната.
Термическая граната.
Взрывное устройство. Реплика.
“Высокотемпературный заряд” – при взрыве создает область интенсивного горения с температурой до 4000 градусов.
“Дистанционный взрыватель” – с помощью электронного часового механизма можно настроить время подрыва.
Это уже серьезный аргумент против местных тварей. К сожалению, единственный. Я убрал гранату обратно и аккуратно застегнул кармашек надежной липучкой.
Вот и все. Ни документов, ни записей. Ничего способного пролить свет на личность бывшего носителя доставшегося мне тела. У него должен быть вещевой мешок, но он остался на месте смерти или в «Грифоне», а разбитый шлем я сам бросил по пути.
Все? Нет. Что-то еще бугрилось на груди, под защитным панцирем жилета и комбинезоном. Немного повозившись, я вытащил шнурок и две прикрепленные к нему вещи: кольцо-печатку из необычного ярко-синего сплава и карточку. Колечко явно тоже было семейной реликвией, на внутренней стороне ободка вилась неразличимая, полустертая надпись на латинице, с печатки скалилась все та же волчья морда. Карточка же, сделанная из прочного пластика и прикрепленная за специальное отверстие, выглядела