Получив указания, я кивнула и вышла. Сердце колотилось как бешеное. Неужели умудрилась не напортачить? Это победа.
– Неудачница! – раздался голос у меня за спиной. – Чего улыбаешься? Неужели ещё не уволили?
Вздрогнув, я обернулась. Яромир, видимо, только что вышел из своего кабинета. Мужчина широко скалился, обнажая идеальный ряд белых зубов. От его радости у меня побежали мурашки по спине.
– Не уволили, – буркнула я, взяв себя в руки. Нельзя показывать, что мне некомфортно рядом с ним, иначе точно не отстанет.
– А где Алёна? – тут же продолжил разговор Ким, кивнув на пустующий стол своей секретарши.
– Не знаю, – пожала я плечами, усаживаясь за компьютер. – Я не видела, куда она ушла.
– Ладно, – Яромир поджал губы, засунув руку в карманы брюк и перекатываясь с носка на пятку. – Тогда ты мне кофе сделай.
– Что? – я даже подавилась воздухом, не ожидая услышать подобное.
– Ты ещё и глухая оказывается? – вскинул брови Яромир. – Кофе мне сделай. Моей секретарши нет на месте, так что быстрее.
Вздохнув, я медленно поднялась со своего места под изучающим взглядом сощуренных глаз президента. Не знаю, сколько он там стоял, но мне казалось, что он даже через стены видит меня насквозь.
Я постаралась сделать всё так, как мне показывала Алёна. Уверена, она научила меня делать действительно вкусный кофе. Я тянула как могла, ожидая, что Алёна вот-вот вернётся, и тогда мне не придётся самой относить кофе, но девушка всё не шла, а время поджимало.
Стоило мне подойти к двери, на которой красовалась табличка: “Президент Яромир Ким”, моё сердце заколотилось так, словно я только что пробежала марафон. Аккуратно постучав, я дождалась ответа и вошла.
Кабинет президента был зеркальной копией кабинета моего босса. Только здесь царил настоящий хаос. Огромная доска во всю стену была наполовину исписана маркером, на половину обклеена фотографиями, диаграммами, таблицами. Стопки книг и бумаг стояли на рабочем столе Яромира и около него. Целая куча папок разнопёрым веером лежала на диване.
Президент увлечённо щёлкал мышкой. Учтя предыдущий опыт, я подошла к нему с правой стороны и поставила чашку абсолютно бесшумно. Выпрямившись, я уже почти развернулась, как вдруг тишину прорезал едкий смешок:
– Я левша, чтоб ты знала. Неудачница. Переставь.
Медленно вдохнув и выдохнув, я исполнила приказ, чувствуя, как от смущения и досады начинают гореть щёки.
– Я могу идти? – немного поспешно спросила я, одёргивая юбку. Собственное тело казалось мне неуютным рядом с этим человеком.
– Нет, не можешь, – протянул он, глядя в экран. – Иди сюда.
Он поманил меня рукой. Я, еле дыша от нехорошего предчувствия, подошла ближе.
– Дай левую руку, – скомандовал он, поворачиваясь ко мне и одновременно что-то выискивая на своём столе.
Протянув ладонь, я замерла.
Президент уже вертел в пальцах чёрную гелиевую ручку. Затем