А зря. Терпение и что-то там еще всегда побеждают. Но Кот в школу не ходил и мудрости народной не знал.
С тех пор я ежей в дом не вожу. Зареклась. И котов тоже, кстати.
Справедливость
В юности моя пылкая душа была очень чувствительна к вопросу «справедливости». Как она его понимала.
Поэтому слова Сэлинджера произвели на нее особенное впечатление: «Признак незрелости человека – то, что он хочет благородно умереть за правое дело, а признак зрелости – то, что он хочет смиренно жить ради правого дела».
Но со временем понимание этого самого «правого дела» как-то потеряло свою однозначность.
Великий ученый Галилео Галилей в XVII веке доказал, что в одно и тоже время, когда на одной стороне Земли ясный день, на другой – глубокая ночь. И наше переживание времени суток прямо связано с тем, на какой из них мы сейчас находимся.
Но еще в VI веке до н.э. мудрый Будда предостерегал: «То, что кажется очевидным, может быть совсем неочевидным».
А в ХХ-м – моя собственная бабушка угостила пирогом мальчишку, который за час до этого, в нашей отчаянной с ним драке, влепил мне по лицу трубой от мотоцикла. И на мой вопль: «Ты предательница!», спокойно ответила: «А нечего было задираться? Мальчишка, небось, за всю жизнь доброго слова не слышал. Родители, сама знаешь, пьяницы. Обижают его. Да вот еще ты на него с кулаками. Кто, скажи, его еще пожалеет? Да и не пристало девочке драться!»
Тогда я ее не поняла и сильно обиделась.
А сейчас мне кажется, что именно так на нас смотрит Бог и сокрушается, как Его дети беспощадны друг к другу.
Пироги
Лучше всего у нашей бабушки Веры получались пироги. Пушистые и во рту тающие. Жевать не нужно. Просто в рот положить и наслаждаться.
Причем, рука по привычке брала много на замес. Меньше, чем на подъезд не получалось. А все потому, что семья большая была. Детей своих 5 человек и соседских немерено. А когда одна осталась, то изменить привычке уже не получалось. С вечера тесто ставила даже не в кастрюле, а в баке каком-то. В 5 вставала и давай начинку готовить. К вечеру пирогами можно было роту солдат накормить. Нет, вру. Дивизию. А тут мы приехали. Семья из трех человек. Мама, папа и я мелкая.
Ох, она уж вокруг нас бегала. От радости присесть никак не получалось. Меня все тискала. Маме новую шаль задарила. Папе (сын же) было поручение за водой сходить. А потом усаживала всех за стол, а на нем пироги с самыми немыслимыми начинками, с самым удивительным содержимым. Но гости то тощие, городом порченные, на фигурах замороченные. Съели по пирожку и утихомирились. А она родимая бегает вокруг них и приговаривает:
– Вы ешьте-ешьте!
– Мы едим-едим!
– Больше ешьте!
– Угу-угу!
Видит,