– Ну вот поэтому они и тянут с ордером, что ты беспартийный. Слушай, Жень, а твои родители ведь в до сих пор Мюнхене живут? Я смотрю ты с ними совсем связи не имеешь… как они там, живы вообще. Ты бы хоть письмо им написал.
– Ну почему же, я написал им письмо еще в сорок пятом из Пенемюнде. Как ни странно, почта там работает исправно… письмо дошло, а за неделю до отъезда я получил от них письмо. У них два дома с большим садом в Мюнхене. Один очень большой, но они живут в доме по меньше, в гостевом. Пивоварней занимается младший брат отца дядя Клаус. Мама писала отец прибаливает, сердце у него, а мама вроде ни чего. Я им писал еще раза два и в пятьдесят втором получил от них письмо, я же читал тебе. Вроде все нормально у них.
– Все равно сколько лет прошло и ты больше не писал им? А сколько им лет сейчас?
– Отцу 72, а маме 68.
– Ох, Жень, ну разве можно так, напиши им обязательно. Послушай, а как бы съездить к ним, я прям мечтаю. Они ведь даже не знают меня, внуков своих не видели… может как-то можно, а? Или им к нам приехать?
– Да что ты, Вера, забудь, это не серьезно.
– Но почему же не помечтать, это ж не вредно.
– Ну да, только пока этот черт усатый не помер, я так и ждал всю дорогу, что придут за мной, в институте половину руководящего состава забрали, а теперь, думаешь, что – то изменилось?
– Мама говорит молилась за тебя, и ты, говорила мне, молись… ладно, Женечка, все обошлось и слава Богу. Слушай, Жень, а я сегодня опять его видела.
– Кого?
– Да типа этого… ну помнишь, я еще перед Новым годом про него тебе говорила. Я в окно выглянула, а он