– Ну не то чтобы не слышу… – Кисточкину совсем не хотелось расстраивать малыша. – Цветочные запахи отвлекают, но я уже почти… вроде… А-а-а-апчхи!
– О, это не беда! Растите большим! Раз-два-три, раз-два-три! – оживился Ежонок и вновь завальсировал. – Закройте глаза, впустите музыку. И цветы тотчас раскроются яркими нотами.
Рысёнок вздохнул, но глаза закрыл. Представил маму. Волнуется, наверное… Ничего. Вот найдёт Карлосу мечту и вернётся. Тихо зазвучала нежная убаюкивающая мелодия… Стало легко и уютно…
– Наконец-то! Нашёл тебя, amigo! – неожиданно выпал из леса взъерошенный Ворон. Музыка исчезла, испугалась чужака.
Отдышавшись, Карлос недоумённо уставился на вальсирующего Ежонка:
– Caramba! Что делает этот старый Ёж?
– Какой он старый? Это же малыш совсем, – изумился Рысёнок. – И он танцует под волшебную музыку.
– Странный ты всё-таки, Кисточкин. Пожилого Ежа малышом называть. И какая такая музыка? Только мошкара жужжит, да бабочки крыльями шуршат. Похоже, что немного loco5 твой Ёж, – настаивал на своём Карлос. – Не связывайся, а то неприятностей не оберёшься. Идём же! Я, кажется, слышал жаворонка за лугом. Может, там моя мечта… Ведь ты мне ещё помогаешь?
– Ага, – рассеянно ответил Рысёнок и последовал за птицей. Та музыка казалась знакомой и будто напоминала ему о чём-то важном… Но о чём?
– Это ты странный. В мечту веришь, а в маленького Ежонка и его музыку нет, – фыркнул он Ворону и на прощанье махнул лапой малышу.
– Теперь музыка с тобой! Она в твоём сердце! Навсегда… – улыбнулся Ежонок и вновь закружился в вальсе. – Раз-два-три, раз-два-три…
Обида
Ворон осторожно вышагивал по малоприметной тропке, время от времени перепрыгивая через кротовьи кочки. Хмурился. Рысёнок же беззаботно кружил поблизости, увлёкшись охотой на бабочек-пеструшек.
– В мечту я верить перестал, потому она и потерялась… – сказал вдруг Карлос.
Маленький охотник остановился, озадаченно посмотрел на птицу:
– А почему ты перестал верить?
Ворон тяжело вздохнул:
– Я ведь не всегда в лесу жил. Когда-то у меня был друг. Человек. Мы жили вместе. В городе. По утрам мы гуляли в парке, я летал для него. А вечерами читали Кастанеду, учили испанский и строили планы. Было так хорошо…
Карлос замолчал, а Кисточкин подумал, что нелепое всё-таки занятие – строить с кем-то планы.
– Но потом пришла Она… – продолжил Ворон. – Они стали гулять в парке, читать по вечерам, строить планы без меня… И однажды Человек отвёз меня в лес…
Иссиня-чёрный Карлос вдруг стал серым, как прошлогодний мох.
Рысёнок испуганно замер, почувствовал гадкий ком в горле. Подался обнять Ворона, лизнуть в клюв, промурлыкать что-нибудь доброе, тёплое. Но гордая птица, заподозрив неладное, отстранила Кисточкина, горько ухмыльнулась:
– Кра!