Наконец, опомнившись, я пошел представляться. Как сейчас помню, тогда я держал ее руку в своей чуть дольше, чем положено и, прильнув к ней губами, не сразу отпустил, что не укрылось от глаз ma tante и предводителя дворянства, которые многозначительно переглянулись. Тогда мне на мгновение стало не по себе – в этом безмолвном сговоре мне увиделось желание стеснить мою свободу, навязать мне брак. Но я так увлекся ею, что согласен был покориться. Мы стали видеться и в доме ее родителей, и у меня – положение ее отца и мое знакомство с младшим князем Озеровым стали поводом для визитов.
Вскоре я узнал, что это совершенно наивное и чистое существо, знающее жизнь по одному уезду да стихам и повестям новейших сочинителей. Речи ее были временами немного смешны – например, она бралась судить о свете, представления о котором совсем не имела, и со всею горячностью зарекалась никогда не «предаться пустой суете, которая портит душу». Я согласно кивал, умиляясь ей, как ребенку. Однако, теперь, после свадьбы, когда я буду счастлив вполне обладать ею, мне предстоит серьезный разговор. Как бы осторожно, чтобы не потерять доверия, ввести ее в общество? Познакомить с несколькими сочинителями, представить ко двору? Потому что сидеть затворником в поместье я не намерен – смысл нашего пребывания здесь после свадьбы сойдет на нет. Разлука с родителями – это тоже будет для нее непросто. Что же я думаю о таких прозаических вещах в день свадьбы? Она прежде всего – женщина, которая, к тому же, склонна привязываться. Совсем скоро я стану для нее всем, и она будет рада исполнять мою волю. Конечно, я не стану резко менять привычный уклад ее жизни, но и своих намерений далеко откладывать не буду. Она еще дитя, а я буду тем, кто сделает ее княгинею, хозяйкой состояния, дамой, общества которой будут искать многие. Уверен, она будет счастлива составить мне блестящее положение в свете. Но здесь мне стоит набраться терпения».
Услышав негромкий звук, князь вынул из кармана брегет, подарок невесты, и быстрыми шагами направился к выходу из усадебного парка.
В это время все Озеровы уже поднялись, и началась подготовка невесты к венчанию.
В доме царило необыкновенное волнение: девушки занимались свадебным убором Евдокии, мужики приводили в порядок и украшали карету, приготовленную для молодых. В кухне носилась смесь разнообразных запахов – уже готовили праздничный обед.
Варвара Александровна, получившая пачку писем с поздравлениями, читала их вслух дочери, которой выписанный из губернии цирюльник сооружал свадебную прическу.
Прасковья Николаевна, не лишенная тщеславия, примеряла перед зеркалом платья, выбирая наиболее подходящее для торжества. Евдокия, чье детство прошло в скромности, когда Николай Петрович был в небольших чинах, была неприхотлива. Она никогда не просила ни дорогих платьев, ни украшений, ни безделушек. Единственной