Половину танца я хорошо выполняю, пока мой взгляд не находит Ника. К нему подсели девчонки. Одна из них, Лиза, закинула ногу на ногу и чуть ли не облизывает его. Он не сводит с нее глаз, потом проводит рукой по ее ноге, вверх, двигаясь к пачке.
Эта нимфетка, вся изогнулась, пытаясь показать ему, что под корсетом. Его, видно это очень занимает. Пустили, блин, лису в курятник. Девчонки то у нас все стройные, с хорошей осанкой, красивые.
– Стоп, Вероника. Ты, где сейчас витаешь? – останавливает меня наш балетмейстер.
– Простите.
– Ладно, Вероника свободна, на сегодня. Лиза, на сцену. Оставь парня в покое.
Выхожу на улицу. В бешенстве хлопаю, массивной, деревянной дверью. Прислоняюсь плечом к белой колонне.
Блин, убью Ксюшу, она притащила Ника. Сейчас еще и Лиза встречаться с ним будет.
– Что грустишь, красотка? – Ник, подкрался сзади, и обнял меня за талию.
– Ты всегда так ко мне подходить будешь?
– Как так?
– Обнимать, подкрадываясь сзади.
– Ммм, сзади, мне нравиться. – шепчет в ухо.
У меня подкосились ноги. Какой он все – таки искуситель.
– Что ты здесь делаешь? Лиза еще не закончила танцевать. Решил подождать ее тут?
– Лиза это кто? – смеюсь. Только Ник мог обжиматься с девчонкой и не спросить даже ее имя. – Та девушка, которой ты хотел забраться под пачку. Единственная девушка, к которой я хотел бы пробраться под пачку, это ты. Я хотел посмотреть на твою реакцию.
– И?
– Ты ревнуешь, шоколадка.
– Ну и самомнение у тебя. Богатырев, ты бредишь!
– Пошли, поиграем в боулинг?
– У меня художка.
– А прогулять нельзя?
– Нет.
– Ладно, давай тебя провожу. И, кстати, ты скоро будешь моей.
– Это с чего ты взял?
– А с того, что в первый раз ты пыталась вырваться, когда я тебя обнимал, а сейчас уже минут пять стоишь не шелохнешься.
Меня, как молнией шандарахнуло. Он прав, я так пригрелась в его руках.
– Убери руки. Я просто… не хотела прерывать разговор. – попыталась оправдаться.
– Конечно. Ты в художку то идешь? Или все – таки боулинг?
– Иду, конечно.
– Пошли. – берет меня за руку и тащит за собой.
Радостно подхожу к художественной школе. Сейчас я от него отделаюсь. Но видимо госпожа “Фортуна” решила забить на меня. Что правда водиться с неудачниками?
На обшарпанной двери объявление: “Санитарный день.”
Вот черт!
Я спиной чувствую, ка широко улыбается Ник. Поворачиваюсь. Таки да. Лыбиться во все тридцать два белоснежных зуба. Голливуд нервно курит в коридоре.
– Шоколадка, это судьба!
– Ы -ы – ы! – топаю ногой. – Скажи, ты это подстроил?
– Нет это судьба, я же говорю!
– Я не верю в судьбу. Мы сами творцы соей жизни.
– Ну,