И он полез сперва в карманы крутки, которые оказались безжалостно разорваны, потом – в карманы штанов… Но кроме каких-то проволочек, болтиков и песка, в них ничего не оказалось.
– Как же… – растерянно бормотал Димка. – Я же ее с собой взял. Наверное, в песочнице потерял. Я найду! Я докажу! – закричал он в отчаянии и бросился обратно в песочницу.
– Сто-о‐о‐оп! – в который раз за этот день во всю мощь своих легких заорала Марьстепанна. – Всем построиться! Все в группу! Никакой прогулки! Никаких игрушек. Все наказаны!
И, торжественно неся перед собой вишневый военный трофей, направилась к дверям. Потирая ушибленные места, подбирая шапки и перчатки, разбросанные игрушки, дети гуськом потянулись за воспитательницей.
Димка все еще шарил в песке, когда проходящая мимо него Надюшка презрительно-торжествующе произнесла:
– Ну что, получил, стукач? Так тебе и надо! Ябеда-беда…
Димка осатанело запустил в нее горстью песка и только тут заплакал.
– Быстрей, быстрей, быстрей! – торопила Марьстепанна, стоя в дверях и «по головам» пересчитывая растерзанных, изодранных, поникших карапузов. – Дима! Тебе особое приглашение надо?
Димка, продолжая плакать, тяжело поднялся и побрел к двери. Мы с Леночкой шли последние.
– Редкий случай! – провозгласила раздраженная Марьстепанна, пропуская нас, заходя и захлопывая дверь. – Ну, Леночка еще понятно, она всегда девочка послушная. Но ты-то, Маша, ты! Остаться в стороне от такого приключения! Как это ты умудрилась?
– Мне нечего было делать, – ответила я. – Кого-то принес аист, а кого-то нашли в капусте. А меня-то Бог создал…
– Час от часу не легче! – буквально возопила Марьстепанна. – Все сегодня с ума сошли…
И она, обгоняя детей, стала быстро подниматься в группу, на ходу крича:
– Куртки-ботинки – в шкафчики! Всем умываться и сесть в группе на свои стульчики в круг! Будем стихи учить до обеда!
Уже в дверях мы с Леночкой догнали Руслана и Надюшку, которая на ходу отряхивала с его куртки песок. Леночкины глаза наполнились слезами, и, проходя мимо них, она обиженно прошептала:
– Ты же проспорил… Это нечестно… На качелях меня так и не покатал.
– Не до тебя было, – ворчливо отозвался Руслан. – В следующий раз как-нибудь…
– Он теперь меня на качелях качать будет, правда, Руслан? – торжествующе произнесла Надюшка, и я увидела, как ее рука тихонько сунула спичечный коробок в ладошку Руслана.
– Буду! – опешивши, счастливо протянул Руслан, крепко зажав коробок в кулаке. А уже навзрыд плачущая Леночка побежала к своему шкафчику.
Всех потом долго ругали, отмывали, заливали йодом и зеленкой, а затем усадили в круг, и до самого обеда воспитательница читала по книжке, а мы хором скучно повторяли:
Ведь недаром сторонится
Милицейского поста
И милиции боится
Тот, чья совесть не чиста!
После