Мальчишка – тем временем – поднялся на ноги и, непонимающе завертев головой по сторонам, спросил:
– А где же моя лодка?
– Её на острых речных камнях разломило надвое и унесло вниз по течению.
– Ох, и достанется мне от отца…
– Не переживай раньше времени, – ободряюще подмигнув, посоветовал Игорь. – Может, и стороной пронесёт. В смысле, родительский гнев…. А как ты, кстати, относишься к рыбной ловле?
– Очень хорошо отношусь, – улыбнулся Ждан. – Наши-то деревенские всё больше – по охотничьей части. Рыбу ловят только вершами, мордами и мерёжами. Да ещё острожат по весеннему нересту. Мы же с друзьями и летом рыбачим, и осенней порой.
– А как – рыбачите? Каким способом?
– В основном, безветренными спокойными ночами. Заранее строим с ребятами крепкий плот, а когда стемнеет – разводим на его носу низкий, но яркий костерок. Рыба-то ночью спит. Или, по крайней мере, дремлет, затаясь в укромных местах…. Двое размеренно толкаются от речного дна длинными шестами, а третий, нависая над костром и крепко сжимая в ладони древко остроги, старательно всматривается в ночные воды. В отблесках костра спящую рыбу видно издалека. Только не зевай и острогу метай вовремя, без опоздания…. Почему два человека работают шестами? Чтобы плот – вдоль камышовых зарослей – шёл ровно, не соприкасаясь с ними. Иначе отдельные камышины начинают мелко подрагивать. Рыба это тут же чувствует, просыпается и уходит – от греха подальше – на глубину…. Один раз я добыл вот такого сома! – подросток широко раскинул руки в стороны. – Пока дотащил до деревни, аж, плечи занемели.
– Сомы – это хорошо, – одобрил Игорь, непроизвольно прислушиваясь к громким всплескам, долетавшим со стороны вольных речных просторов. – А ещё лучше, что у меня, похоже, образовался верный напарник по благородному рыболовному делу. Вместе-то мы такого наловим, что об этом легенды потом будут складывать…. Согласен – составить мне компанию?
– А то!
– Завтра и начнём. Если, конечно, не навалятся – назойливой стаей – всякие и разные неотложные дела…
Со стороны ракитового кустарника раздалось солидно покашливание, и звучный баритон – с мягкими интонациями в голосе – произнёс:
– Быстро же вы, охламоны, нашли общий язык. Болтаете – словно два единокровных брата. Как будто знакомы уже много-много лет.
– Папа? – откровенно запаниковал Ждан. – Ты откуда здесь? Извини, я ослушался…. Лодку, вот, испортил. Её больше нет, сломало на камнях….
– Не расстраивайся, сынок, – подошедший Борх одной рукой обнял сына за худенькие плечи, а другой нежно взлохматил льняные мокрые вихры на его голове. – Я всё видел. Бывает. С каждым может случиться…. Но ты, надеюсь, всё понял? Не будешь больше нарушать отцовских приказов и наставлений?
– Не буду-у-у…, – заплакав, пообещал парнишка. – Никогда-а-а…
– Верю. Успокойся. А Гарика поблагодари. Это он тебя – с самой середины реки – вытащил.
– Спасибо-о-о…
– Прекращай