– Прости меня, я, наверное, сделала что-то очень плохое…
– Плохое?! Да ты понимаешь, что идет война, что может наступить голод? Жить становится трудно, а ты бросила поросят, и они чуть не удавились. Хорошо, что я услышала их дикий визг. Ах, Аля, Аля! Ты уже большая девочка, а все как ребенок…
«Война… Голод… Поросята… А ты все как ребенок…»
А через месяц папу перевели работать в Ленинград, в институт нефти академии наук СССР, который занимался поиском новых нефтяных месторождений в стране. Мама с детьми остались в Сухуми.
В школе занятия шли вяло, в лапту играли как-то тихо, да и то не всегда. Дети рвались делать что-то важное, нужное для страны, и учеба не шла им на ум.
Тут стали поступать первые раненые. Их размещали в зданиях Синопа, где был научно-исследовательский институт. На уроках стали обучать санитарному делу – как делать перевязки, помогать врачам и раненым. Это было уже настоящее дело! Девочки все время после уроков проводили в Синопе, быстро и ловко обмывали, кормили и даже перевязывали раненых.
Весной 1942 года немцы пытались отрезать Черноморское побережье от России. Они заняли ряд перевалов Главного Кавказского хребта и старались пробиться к Черному морю по Военно-Грузинской и Военно-Сухумской дорогам. Но это им не удалось – там стеной стояли наши горно-альпинистские войска. И среди них был будущий муж Али…
Сухуми бомбили, главным образом нефтяные базы и вокзалы. Люди уходили в деревни. Город пустел. Продуктов не хватало. Папы не было. И сведений о нем не было. Поезда на Москву не проходили.
И вот летом каким-то чудом папа прорвался через страшные бомбежки Донбасса и Краснодара и приехал в Сухуми, чтобы забрать свою семью и вывезти ее через Тбилиси и Баку в Среднюю Азию.
Война… она изменила все…
Стой здесь!
Покидать дом было очень трудно. Никто не знал, что брать с собой,