– Сколько ты у нас уже здесь?
– Если с универом считать – 5 лет. 3 года официально. Минус травма.
– Родители подсказать что-нибудь могут?
– Родных нет, приемные только о свадьбе думают. Представляешь? 2 гея. 200 человек народу. Мне уже плохо становится от одной мысли. Я этого просто не вынесу.
– А чего ты хочешь?
– Да ничего уже. Поженились бы по-тихому, в ресторан сходили, где нет музыки и шаров блестящих. Все. Рик здесь в институте работает, ему нравится, как мне кажется. А предкам Бостон подавай. Не хочу я ни в Бостон, ни в Мэйн. Родители из другого мира – намек понял? – я не удивлюсь, если они нас в школе уже поженить собрались.
– Поговори с Риком, он не идиот, как мне кажется.
– Ты-то откуда знаешь?
– Слухами земля полнится. Он мне плечо вправлял. Дочке ногу после травмы. Создалось впечатление, что вменяемый и тебя понять должен, и родителей утихомирить.
– И сколько тут народу знает, что я гей?
Грег пожал плечами.
– Все?
Грег скорчил морду.
– И никто не проболтался?
– Тебя тут все любят. А уж после того, как ты этих дармоедов выгнал, на официальном уровне.
Аллен вздохнул.
– Иди домой, поговори с Риком, если что – у меня в подвале поживешь.
Аллен улыбнулся
– Спасибо. Тогда до завтра. Он ушел в свой кабинет, отправил документы Грегу. Домой идти не хотелось. Так он бы и просидел всю ночь, перед выключенным компьютером, размышляя о жизни, если бы в кабинет не ворвалась охрана с Риком во главе.
– Вам чего?
– Время 11 ночи, тебя нет дома, что я мог подумать? А они еще пускать не хотели, пока я не пригрозил, что может ты тут кровью истекаешь.
– Ты не далек от истины. Нам надо поговорить. Аллен надел куртку – пошли.
До дома ехали молча. Потом долго молча сидели на диване.
Наконец Аллен сказал.
– Я не хочу свадьбу.
– Я догадался. Еще что?
– Не хочу в Бостон, не хочу жить с предками – пусть живут вместе в одном доме, только меня не трогают.
– Тут я с тобой согласен. Мне повышение предлагают, только еще полгода-год брать курсы придется.
– Онлайн нельзя?
– Не знаю. Выяснить просто. Может что в моих мозгах откопаешь.
– Я тут недавно поговорил с людьми, ты адреналиновый наркоман, будет ломка, тебя будет тянуть на всякое необдуманное. Вот тут лекарства.
Аллен взял в руки упаковку.
– Тазепам? – тут он поднял одну бровь. Это ж транквилизаторы.
– Да, причем пожизненно, если не хочешь, чтоб тебе чего-нибудь отрезали. Ты привык жить на адреналине, а сейчас это плохо, возможно поэтому и медленно восстанавливаешься.
– А может потому, что мне мамаша поленом по виску врезала.
– Когда?
– Я не помню, мне лет 6, наверное, было. Я потом у кого-то жил, там