Пока мы поднимались, парни то и дело проносили мимо нас ритуальные предметы, крест и венки. Рыжий сказал, чтоб я забрал остаток искусственных цветов. Венки опёрты о стену в комнате. И пока я набирал их в руку, хозяйка всё время что-то искала в шкафах, нервно чего-то приговаривая. Я забрал веночки, после чего хозяйка спешно хлопнула дверцей шкафчика и пошла за мной. Пока я спустился на один пролёт, она заперла дверь на ключ. Я остановился и спросил: «Это всё?» Она взглянула на меня, а я приподнял вверх венки, указывая на них. Настасья подтвердила, что это последнее, что стоило забрать. При этом глаза её всё время осматривали все углы подъезда. Я вышел, заметив, что парни уже вынесли крест, несколько табуретов и остальные атрибуты похорон. Аккуратно оперев каркасы с искусственными цветами о дверь подъезда, я отошёл в строну. Там уже парни повязали на левую руку полотенца, которые вяжут всем, кто несёт покойника. Амбал сразу же начал вязать такое же и мне. Так же подоспели ещё два мужика и две бабы.
Одного из тех мужиков я знал. Это Егор. Бывший экскаваторщик коммунального отдела, ныне на пенсии. Другой же, судя по всему – соотечественник тех господ. Ну и дамы – подруги вдовы. Здоровяк потуже затянул линялое полотенце на моей тощей руке, задерживая при этом дыхание, а затем тяжело выдохнул. Я киванием поприветствовал Егора, он в свою очередь, не особо радуясь нашей встрече, зажмурил глаза и кивнул. В толпе, бабами активно обсуждалась личная жизнь усопшего, вскрывались новые факты, подлинность которых уже никто не мог доказать. Также обсуждения затронули и Настю. Некоторые винили её в смерти мужа, однако, прямых доказательств и свидетельств очевидцев я так и не услышал.
Толстые тётки, размахивая руками и отводя взгляды по сторонам, втолковывали собеседницам свои доводы, те в свою очередь подкрепляли их совершенно не касающимися дела фактами. Громкий шелест голосов вдруг прервал затяжной вой. Так как он раздался у меня за спиной, это заставило меня обернуться. Увиденное не могло меня не удивить. Несколько минут назад и не думавшая плакать и скорбеть на публику по уходу из жизни мужа, вдова присела на табурет, прижалась лицом к телу и достаточно громко зарыдала. Довольно странно. Однако слова, произнесённые за спиной, расставили всё на свои места. «Бедняга. Как тяжело ей было утром, она еле сдерживала слёзы» – сочувствующе произнёс рыжий двум женщинам пенсионеркам. Бабули кивнули, подтверждая на украинском языке слова собеседника, дополняя своими наблюдениями. Действительно, сильная женщина, ведь лишилась