Новобранцы смирно стояли перед старослужащим сержантом, облачённые в цвет хаки, стриженные под ноль, похожие друг на друга и, казалось, не осознавали ещё, куда попали и что хочет от них оратор, возомнивший из себя генерала.
В строю у кого-то зазвонил мобильный телефон.
– Таак! – протянул сержант. – Слушай мою команду! Всем вытащить балабольники и положить сюда, – он указал пальцем на плац возле своих ног.
Новобранцы принялись выполнять приказ. Андрей достал телефон, но, подумав, отключил и сунул снова в карман.
– Ещё чего, – буркнул он, – обойдёшься.
– Все сдали? – строго спросил командир и глазами пробежался по строю. – Здесь вам не гражданка, – напомнил он. – Ты, – он указал на крайнего в шеренге, – собери всё и мухой отнеси в казарму! Положи на стол в канцелярии. Даю две минуты. Время пошло!
Тот ответил по уставу и, выйдя из строя, начал собирать мобильники, сев на корточки. Телефоны выпадали из рук, он не знал что делать, куда их разместить.
– Осторожней, не орехи собираешь, – послышался голос из строя.
– Разговорчики! – пресек сержант говоруна и, подойдя к растерянному и немного напуганному рядовому, подал пакет, вытащив из своего кителя.
Тот собрал телефоны и побежал в казарму.
– Почему не выполнил приказ? – услышал Андрей, стоявшего рядом земляка. Они познакомились на пересыльном пункте. Звали того Павлом. Он отличался от многих спокойствием и рассудительностью, и Булатов, отметив это, предложил держаться вместе.
– А ты отчего послушный такой? – с ухмылкой ответил Андрей.
– Все отдавали, и я…
– Ну и забудь. Считай, у тебя больше нет телефона. Этот
хорёк через месяц на дембель отвалит, так что продаст все ваши игрушки, и ищи потом.
– Хочешь сказать, самый умный?
– Здравомыслящий, – уточнил Андрей.
– Разговорчики в строю! – крикнул сержант и остановился против Андрея и Павла. – Гляжу, через голову не доходят слова? Хорошо. Будем вбивать через ноги. – И он запустил роту по плацу строевым шагом, отсчитывая ритм чеканящих сапог по бетонной площадке. – Раз, раз, раз, два три, выше ногу!
Так продолжалось почти час. Сержант неустанно повторял счёт и делал замечания. От долгой маршировки шаг лучше не стал, наоборот, казался менее чётким и слаженным. В строю слышался разнобой. Новоиспечённые солдаты, неумело намотавшие портянки, кривились от боли.
– Когда закончится эта тупизна? – прошептал Павел, – я уже все ноги сбил.
– Она