– Но…
– Но на дальних рубежах находится Юпитер. Это самая крупная планета из всех, и она в семь раз старше Марса. И юпитериане наблюдают за нами. Их знак это подтверждает! Он явно был изображен в Красном пятне в ответ на марсианские вторжения на Землю и Венеру. Эта древняя колоссальная планета может быть домом…
Фрэнк выхватил трубку.
– К дьяволу Юпитер, Хаббла и все остальное! Ты бы не собрал нас всех, не заставил плыть сюда через чертов океан, просто чтобы поговорить про Юпитер! И король Англии не залез бы из-за него под землю. Что ты на самом деле хочешь нам сказать? Отвечай!
Но Уолтер в своей обычной манере все колебался, словно собираясь с мыслями.
В конце концов он тихо сказал:
– Мы видели выстрелы. Выстрелы на Марсе.
И наконец все стало ясно.
Так уж был устроен Уолтер. Если вы читали его Летопись, вы знаете, что он не ищет легких путей. Во время Первой войны он покинул руины Уокинга и отправился в Лезерхэд на поиски жены – а оказался на Примроуз-хилл, там, где была самая высокая концентрация марсиан во всей Англии. Так и на этот раз: все это масштабное предприятие с передачей сообщений через вторые руки и трансатлантическими плаваниями свелось к тому, что нам снова грозили марсиане.
Узел у меня в груди развязался – как если бы мне наконец объявили мрачный, но ожидаемый диагноз. Я снова вспомнила, как мне показалось, будто одинокая боевая машина на Примроуз-хилле шевельнула колпаком, словно в предвкушении. Меня это обеспокоило – я думала, что у меня начались галлюцинации. Но, может быть, машина обо всем узнала – с помощью какой-нибудь механической телепатии…
Филип был в ярости – и неудивительно.
– Уолтер, у тебя такие новости, а ты разглагольствовал про Юпитер! Когда? Когда начались выстрелы? 27 февраля? Потому что, если они следуют тому же графику, что и в прошлый раз, им стоило бы выстрелить именно тогда – противостояние случится 21 апреля…
– И если это так, значит, правительство это замалчивает, – зло проворчал Кук.
– Нет, – мягко сказал Уолтер. – Раньше. В этот раз у них явно другая стратегия, хотя мы ее пока не разгадали. Из пушек начали стрелять на девять дней раньше, 18 февраля.
Фрэнк к этому моменту разъярился так же, как его кузен.
– Теперь ты говоришь, что они начали стрелять в феврале! Тогда получается, что высадка уже совсем скоро – осталось всего несколько дней, так? И ты предупреждаешь нас только сейчас да еще устраиваешь этот фарс с трансатлантическими переговорами?
– Я прошу прощения, – еще тише сказал Уолтер. – Вы должны понимать, что у меня обрывочные сведения, собранные по крупицам. Здесь очень пекутся о безопасности, и мне было трудно с вами связаться, – а потом потребовалось время, чтобы вы собрались вместе. Да, возможно, мой план не выдерживает никакой критики. Но я старался как мог, Фрэнк, чтобы предупредить вас. Старался как мог.
Как ни