– Что верно, то верно, – вздохнула Анна. – И я того желаю. Красота без счастья радости не приносит.
– Красавица, – подтвердил Шумило-Калистрат. – Наша Ульяница тоже вот хороша, а счастья не узнала…
Мария невольно бросила взгляд на свою сестру Ольгу и заметила, что та, побледнев, опустила глаза долу. В судьбах Ольги и Ульяницы, дочери новгородских гостей, было некоторое сходство. Они обе потеряли до свадьбы своих любимых женихов. Только Ольга впоследствии вышла замуж, а Ульяница не захотела, стала монахиней.
Сидя за столом и помалкивая, как положено младшей, Мария незаметно разглядывала гостей. Она помнила, что в молодости Калистрат был белокурым, а Лидия – темноволосой, но теперь седина почти уравняла цвет их волос. Мария невольно отметила, что ее мать и отец, хоть и были одного возраста с новгородцами, поседели гораздо меньше, да и выглядят, пожалуй, моложе. Может быть, это потому, что Бог уберег их от той беды, которая постигла Лидию и Калистрата.
От родителей девушка знала эту печальную историю. Когда-то, лет двадцать тому назад, когда самой Марии еще не было на свете, в Новгороде случился страшный голод. От жестоких морозов вымерзли озими, а запасов хлеба в городских закромах не оказалось. Горсть зерна стоила огромных денег. Народ питался березовой корой, мхом, лошадиным мясом. Люди умирали прямо на улицах. Тогда многие бедняки отдавали своих детей в рабство иноземцам, лишь бы не видеть, как дитя умирает голодной смертью. Но нашлись и такие, что воровали и продавали чужих детей, а сами потом скрывались. Один из этих воров украл четырехлетнего Ивана, сына Лидии и Калистрата. Охваченные тревогой родители, не зная, что сталось с их младшеньким, искали его по всему городу и окрестностям, пока наконец какой-то бродяга не сообщил им, что видел похожего по описанию мальчика в руках известного вора и лиходея по имени Барило. Этот вор похвалялся, что продаст мальчишку за хорошие деньги какому-то немецкому купцу, промышлявшему работорговлей. После долгих поисков и погони за Барилом последний был найден в лесу с перерезанным горлом. Родители так и не дознались, кому и куда был продан их сын, да и жив ли он вообще. Через год после голодного бедствия Новгород снова поднялся, опять расцвела торговля, суда ходили в Готландию и Данию, войска успешно отражали неприятельские набеги. Жизнь вернулась в город, но только Лидия и Калистрат этого не замечали.
А через десять лет навалилось еще горе: в бою погиб их старший сын Ростислав, а вместе с ним – жених Ульяницы Никита.
Мария видела новгородских друзей уже дважды. Первый раз – когда в доме Клинцов собрались все три друга молодости, коих жизнь разбросала по разным местам. Из Новгорода приехали Калистрат и Лидия, а из Царьграда – Никифор и Кассия. Случилось это еще в правление великого князя Ярополка, третьего сына Мономаха. Марии тогда было лет семь, и она не слишком понимала смысл взрослых разговоров. Ей только запомнилось, что в это время заболел, поранившись ржавым