Остались без защиты все,
На рубежах земель Калуги,
Где воевали смело те,
Чьи не по возрасту заслуги:
Ребята – невоенных лет —
Им восемнадцать не сровнялось.
На них мы проливаем свет,
Чтоб слава их не растерялась.
Остатки армий, старики —
На этом-то и все, пожалуй.
И поселенья у реки
Под оккупацией немалой…
Шит ниткой белой, не иначе,
Фашистской пропаганды слой…
По факту: бились, сдали, значит…
Калуга – город – не герой.
P.S.
Не нам судить решений тех,
Несправедливых, может даже.
По строгости законов всех,
Суровость дней военных вяжет.
Чем ближе к главенству страны,
Тем строже взыщут – с головою.
Такое правило войны —
Оборонять – любой – ценою!
Утро
Новый день с утра стучит в окно
Солнечными первыми лучами.
Всё ещё сравнительно темно…
Тени вытесняются цветами…
Быстро так! – С восточной стороны.
На часах неполные пять тридцать.
Полчаса – от световой волны
Серый цвет не сможет утаиться.
Слишком рано светлые утра.
Сон сдает права, но с неохотой.
Вот такая летняя пора —
Ранние рассветы и заботы.
На игровой площадке
Площадка игровая и ребенок,
Он учится общаться и играть,
Совсем недавно вылез из пеленок.
А на скамейке в интернете мать.
Год, полтора, на вид – совсем он крошка,
Пока не понимает ничего.
И слов в запасе у него немножко.
– Сиди, играй! – ругает мать его.
А любопытство детское буквально —
Все надо покрутить и покидать…
Но вот, что сильно здесь парадоксально —
Он – без присмотра, хоть и рядом мать.
Бежит к дороге, где снуют машины…
Ну, надо же… опомнилась – летит…
– Куда ты?… – Трехэтажный умолчим мы.
Поймала. Лупит. На него кричит…
Опустим все, чем мамка оскорбила
Дитя свое – невинное ни в чем.
«В чем обвиняешь? Ты же не следила…
Важнее интернет и тексты в нем?
А, если б не заметила, то, что же?
И представлять такое не хочу…»
Влепить бы подзатыльник ей хороший.
С презрением пальцем у виска кручу.
И сколько вот таких вот матерей,
Из-за которых горько плачут дети,
Лишь от того, что, видите ли ей,
Вдруг помешал общаться в интернете?
Родители, следите за собой!
Опять площадка. Дети