Абсолютно не ожидавшая такого Татьяна растерянно замерла на пороге, не решаясь сделать шаг вперед. На какое-то мгновение ей почудилось, что открыв дверь, ведущую прочь из отведенной ей комнаты, она совершенно случайно, решительно непонятным образом, ухитрилась выйти в другой коридор, не в тот, что вел к гостиной замка Нормонд. Да и полноте, в этом ли замке она уже находилась?
Откуда-то с пола раздалось возмущенное мяуканье, и девушка, машинально переведя взгляд ниже, увидела, как ее любимица, уверенно прошагав расстояние, равное, наверное, шагам десяти человеческим, стоит с недовольным видом и выжидающе созерцает застывшую, аки статуя, хозяйку. Татьяна задумчиво укусила себя за губу. Тио, судя по всему, в этом странном месте ощущала себя просто прекрасно и, вероятно, вполне признавала его родным. Чутье же кошки, прожившей в замке больше трех столетий, и явно успевшей изучить все его запахи, определенно вызывало доверие.
– Ну, если ты в этом уверена… – чуть слышно, памятуя об остром слухе всей, проживающей кроме нее здесь, троицы, бормотнула девушка и, не задерживая любимицу долее, решительно шагнула вперед.
На сей раз путь от своей комнаты до гостиной она преодолела, пожалуй, в рекордные сроки. Ноги ступали по освещенным плитам пола, оказавшимся на удивление ровными, чего Татьяна решительно от них не ожидала, легко и уверенно; мир вокруг, приободренный ровностью и спокойствием движений, не предпринимал даже попыток пошатнуться, посему прошло, должно быть, не более минут пяти, а может быть, и четырех, прежде, чем девушка, поднявшись по так же хорошо освещенным ступеням лесенки, аккуратно открыла дверь гостиной.
Эрик, сидящий за столом, услышав тихий скрип распахивающейся створки, удивленно поднял голову. Татьяна, обнаружившая в гостиной помимо молодого графа, на чью милость еще могла рассчитывать, еще двух из упомянутой троицы, сдержала обреченный вздох и виновато улыбнулась.
– Всем привет, – неловко произнесла она и, от чего-то не решаясь приблизиться к столу, остановилась практически возле двери, неуверенно выпуская ее ручку. Кошка, в отличие от хозяйки не испытывающая угрызений совести, чинно прошествовала вперед и без каких-либо церемоний запрыгнула на стол.
– Брысь, насекомое, – недовольно отреагировал Роман и, отодвинувшись от стола вместе со стулом, претенциозно воззрился на девушку.
Винсент, сидящий рядом с ним, скрестил руки на груди и, явно повторяя один из любимых трюков виконта, уперся ногой в столешницу. Татьяна, машинально отметив для себя этот факт, тихо вздохнула, медленно переводя взгляд на хранителя памяти и невольно замерла, даже приоткрыв рот от удивления. Винсент, которого до сей поры ей приходилось видеть лишь в набедренной повязке, сооруженной из ее собственной кофты, а позже в средневековом костюме, сшитом явно не по его размеру, ныне казался едва ли не ожившей девичьей