– Как там обычно? Лево или право, огонь или вода, сделать или нет… – он неожиданно остановился, а затем, в несколько шагов оказавшись вновь рядом с кроватью, буквально навис над пленницей, – Только когда имеешь дело с Альбертом, выбора нет! Ты думаешь, я лгал тебе, да? Думаешь, я притащил тебя сюда только по своему желанию, чтобы держать под замком, без его ведома и приказа?! Да сто раз мне это нужно! – он отстранился, и снова прошелся по комнате, останавливаясь на сей раз возле двери. Рука его коснулась дверной ручки, и мужчина замер, не то собираясь с мыслями, не то решая – покинуть комнату или же сделать… что-то другое. Татьяна молча ждала окончания этих раздумий. Немного напуганная вспышкой ярости гневливого оборотня, вновь вспомнившая, что общение, а тем более – спор с ним, это всегда игра с пламенем, она не решалась опять подавать голос, не желая злить похитителя еще больше.
– Он обещал свободу, – голос Ричарда прозвучал тихо, как-то сдавленно и приглушенно, и тем не менее заставил девушку вздрогнуть. Даже пантера, казалось, не ожидала таких слов от хозяина и, сев от неожиданности, склонила голову на бок.
– Свободу мне, Дэйву… – тихо продолжал между тем мужчина, – Если приведу тебя. Свободу от его влияния, его мыслей в моей голове… Но это не важно, – он неожиданно повернулся и собеседница увидела, как лицо его озаряет слабая, какая-то растерянная и обреченная улыбка, – Он солжет, я знаю. Я… Он – кукловод, а я – марионетка в его руках. Он дернул ниточку, и я был вынужден сделать то, что сделал… Прости меня, – взгляд оборотня уперся в девушку и та, неожиданно ощутив почти забытую жалость, вдруг почувствовала, что собеседник не врет.
Тот же неожиданно коротко, горько рассмеялся.
– Свобода… – почти прошептал он и, подняв взгляд к потолку, чуть покачал головой, – Я так мечтал о ней, так обрадовался его обещанию, что забыл обо всем… Я так устал быть марионеткой. А он все равно продолжит дергать за ниточки и будет продолжать до тех пор, пока ему не наскучит.
Ричард умолк, очевидно сожалея о собственной откровенности и, опустив взгляд, рывком подался вперед.
– Не думай, что я пытаюсь вызвать жалость, – голос его на сей раз прозвучал скорее резко, нежели расстроено, и мужчина, вероятно, не желая более продолжать эту тему, опять шагнул к собеседнице, – Он не любит ждать, Татьяна. Идем.
Девушка медленно спустила ноги с кровати. Не взирая на заявление собеседника, жалость к нему она все-таки испытывала, и вести себя так же отстраненно, как и прежде, уже не могла.
– Где же находятся эти ниточки, – негромко начала она, глядя почему-то на пантеру, сидящую совсем недалеко от нее, а не на ее хозяина, – О которых ты говоришь? – при последних словах она все-таки подняла глаза. Ричард резким движением поднес руку к голове и прижал два пальца к виску. Ответ его был отрывист:
– Здесь.
Татьяна сдержала вздох и, тоже решив закрыть на этом