© Clarisse Meyer, дизайн обложки, 2019
ISBN 978-5-0050-4242-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
35
Каждый раз, прохаживаясь по нашему университетскому дворику, я невольно впадаю в состояние легкого транса. Мысли, не имеющие, по сути, никакого отношения к окружающей обстановке, захватывают меня настолько сильно, что я практически не разбираю, куда иду. Надо признать: дворик у нас и вправду красивый, недаром же считается одной из достопримечательностей города, и без того не бедного на достопримечательности. Тут есть все – и статуи, и красивые деревья, и аллеи, по которым прогуливались (а иногда и сейчас гуляют) великие умы… а также куча типичных студенческих лазеек, символов, поверий и прочей ерунды, на какую только способна богатая юная фантазия.
Но совсем не это волнует и влечет меня во дворик. Меня завораживает его история, но не та, что изучают на скучных лекциях по истории, а та, что касается обычных людей и обычных человеческих душ.
Каждый раз, проходя по этим тенистым аллеям, я задаю себе один и тот же вопрос: сколько их было? Сколько влюбленных пар проходило по этим таинственным закоулкам, которые позволяют отгородиться ото всего мира, при этом находясь буквально в самой гуще событий? Сколько пар, прячась под этими раскидистыми ветвями, целовались здесь, вздрагивая от любого шума и в то же время не имея сил сдерживаться и продолжая рисковать? Сколько из них боялись быть застуканными? Сколько признаний в любви выслушал этот скверик, эти деревья и кусты, эти железные статуи великих поэтов? И самый главный вопрос: сколько из этих пар состояли исключительно из девушек?
Моя ставка – девяносто девять процентов. Впрочем, возможно, я недооцениваю количество мальчиков на филологических факультетах и не принимаю во внимание, что они тоже вполне могли крутить шуры-муры прямо под этими липами… В конце концов, на моем собственном курсе был парень, который составил прекрасную пару с моей же сокурсницей и сделал это именно в универе, учась на филологическом факультете… Ладно, так и быть, может, и не девяносто девять процентов. Может, всего девяносто. Но не меньше, тут уж, если захотите спорить, вам начнет противоречить сама математика. Если мы полностью исключим преподавательский состав, то в лучшем случае на пять мальчиков здесь приходится около пятидесяти девочек. И даже если каждый каким-то чудом находит свою любовь именно здесь (а это не так) и решает выстраивать отношения прямо вот тут, на романтических дорожках (а это не так), то мы все равно получим те самые десять процентов, о которых я говорила изначально.
Да, я новичок в этом университете, я понятия не имею, что творилось тут сто, пятьдесят, да даже десять лет назад. Но я знаю женщин. И я уверена, что стены этого университета повидали столько сапфических романов, сколько не знал ни один темный клуб города.
Я прямо-таки вижу их: двух каких-нибудь юных первокурсниц, не разобравшихся даже толком в расписании, но уже определившихся в своих влечениях, идущих за руку, держащихся невинно, но крепко – немного слишком крепко для того, чтобы быть всего лишь подругами. Сидящих на лавочках, обсуждающих домашку, а может, Шекспира или Вергилия – да что угодно, лишь бы выглядеть очень занятыми, а на деле лишь для того, чтобы подольше оставаться рядом… Вижу их, засиживающихся здесь до вечера, наблюдающих, как постепенно солнце садится и из-за стен невысокого университетского корпуса пробиваются уже не солнечные лучи, а отсветы фонарей с дороги, придавая дворику сказочный и завораживающий вид. Я вижу, как они прячутся в самый дальний конец аллеи, садятся на самую укромную лавочку, где их не заметил бы даже непонятно откуда возникший прохожий, и нежные, отрывистые, отчаянные поцелуи, смешанные со страхом и восторгом.
Эти мысли полностью поглощают меня, пока я иду из корпуса в корпус, прижимая пачку листов к распахнувшемуся пальто, которое я опрометчиво решила не застегивать, опаздывая на пару.
18
Я не понимаю, что со мной происходит. Я знаю, как это все неправильно, я знаю, что говорят об этом люди. И я не такая. Я не могу быть такой. Просто не могу быть, и этого не может быть со мной.
Она всего лишь моя однокурсница. Да, у нее самые потрясающие голубые глаза на свете, пожалуй, даже красивее, чем у того симпатичного парня из общаги – ему, конечно, недостает той прозрачной чистоты и искристости, что сквозит в ее взгляде, – но все же Тина просто моя одногруппница.
Она невероятно заразительно смеется. Наверное, проблема в том, что я никогда не встречала людей с таким заразительным смехом – именно поэтому у меня так сжалось сердце сегодня днем, когда она хохотала на весь коридор. Я стояла в стороне, уткнувшись в учебник, но когда она залилась этим своим смехом… нет, совсем не переливистым колокольчиком, а громким, раскатистым смешным смехом, я не смогла удержаться от улыбки. А потом я просто не сводила с нее глаз. О боже, ну зачем!! Я смотрела, как она разговаривает, как она двигается – почему меня вдруг заинтересовали движения ее ног? И даже потом всю пару я нет-нет да бросала украдкой взгляд на ее