Короче говоря, я проехал мимо парковки, остановился рядом с крыльцом хирургического корпуса, в который сразу и вошел. В окошко для посетителей выглядывало круглое лицо пожилой женщины, ничуть не похожей на вчерашнюю девицу с наушниками.
– Мне хотелось бы узнать, как здоровье… – начал я.
– Вы ведь подполковник Кукушкин? – перебила меня женщина, и я понял, что кто-то сверху позаботился о том, чтобы я всегда имел доступ к жене.
– Так точно! – ответил я голосом военного человека, общающегося с высшим чином.
– А документ показать можете? Любой подойдет. Хоть паспорт, хоть что. Извините, у нас теперь с этим строго. Это после вчерашних дел. Да если вы Кукушкин, то и сами все прекрасно знаете.
Такое положение вещей, слегка похожее на армейский порядок, мне понравилось. Я с удовольствием вытащил из кармана водительское удостоверение и предъявил его.
Женщина сравнила фотографию с моей физиономией, удовлетворенно кивнула и проговорила:
– Проходите. Где палата находится, вы знаете.
– Знаю. Спасибо, – сказал я и быстрым шагом направился на второй этаж.
У двери нужной мне палаты сидели два охранника в бронежилетах, вооруженных автоматами. Эта пара существенно отличалась от недавних ментов из Росгвардии. При моем приближении охранники встали и вытянулись по стойке «смирно». По их взглядам я понял, что они меня узнали. Видели вчера утром. Так оно и оказалось.
– Здравия желаю, товарищ подполковник! – сказал старший из них.
– Здравия желаю! – повторил второй.
Я пожал им руки и посмотрел в сторону, где сидели еще два бойца. Они, видимо, охраняли палату, где находилась медсестра, которую тоже вчера оперировали.
– Как обстановка? – поинтересовался я.
– Все тихо.
– А там?.. – Я кивнул в сторону второй пары охранников.
– Задержанная постоянно плачет. То ли во сне, то ли в бреду все какого-то Валеру зовет. Это, как я понимаю, тот охранник с парковки. Он сейчас в тюремном лазарете лежит. Его тоже прооперировали. Вы, товарищ подполковник, этого типа туда отправили.
– Ничего, до суда на ноги встанет. – Я не выразил сочувствия даже голосом. – Хотя ходить долго будет враскоряку.
Если бы эти двое, охранник с автопарковки и медсестра, покушались на мою жизнь, то я бы их пожалел и простил. Но они посягнули на жизнь моей жены. Этого я им простить никак не мог. Да и вообще это не моя прерогатива.
Если Тамара захочет, то простит. А она человек по жизни великодушный.
Я вошел в палату без стука. Тамара сидела на кровати и тихо разговаривала с кем-то по телефону.
– Я