Нетвердо ступая, он вернулся обратно к олеандровому кусту. Ветви его сплошь были усеяны красными цветами. Раздвинув их, Сэмми с опаской уставился на стоящий под ними большой деревянный ящик.
Поднял с земли палку и несколько раз ткнул ею в лохмотья и газеты, застилавшие пол ящика, ожидая увидеть выскакивающих из-под них крыс. Но тех не было и в помине.
Сэмми опустился на колени и вполз в свое убежище. Ветки олеандра скрыли его от посторонних взглядов.
Из небольшой кучки лохмотьев в дальнем углу ящика, где были уложены все его скудные пожитки, он достал нераспечатанную бутылку дешевого бургундского и отвинтил колпачок. Сделал долгий глоток тепловатого вина.
Приткнувшись к деревянной стенке и обеими руками зажав бутылку, Сэмми попытался выкинуть из головы все, чему только что был свидетелем. В его положении забыть обо всем значило успешно противостоять происходящему с ним. Он с ежедневными-то заботами едва управлялся. Где же ему было справиться с таким исключительным явлением, как Крысолов!
Мозг, вымоченный в энном количестве кокаина, подперченный другими наркотиками и настоянный на алкоголе, в пьяном бреду мог порождать целый зоопарк удивительных существ. Когда же сознание возвращалось к нему и он снова – в который уже раз! – давал себе очередную клятву больше не пить, воздержание влекло за собой белую горячку, населенную еще более красочной и грозной феерией немыслимых чудищ. Но ни одно из них не шло в сравнение со страшным, будоражившим душу Крысоловом.
Он сделал еще один затяжной глоток вина и, не выпуская бутылки из рук, снова прислонился к стенке ящика.
С каждым годом и с каждым днем Сэмми все больше терял способность отличать реальное от воображаемого. И давно уже перестал доверять своим ощущениям. Но в одном был до ужаса, до дрожи в руках уверен: Крысолов явился ему не во сне. Это невероятно, невозможно, необъяснимо – но это было именно так.
Сэмми не ожидал найти ответа на мучившие его вопросы. Но не мог и не спрашивать себя: что за существо был Крысолов, откуда он являлся, почему вздумал извести пытками, а затем убить именно его, сирого, убогого, бездомного бродягу, чья смерть – или жизнь – ничего, или почти ничего, не значили для мира?
Он снова глотнул вина.
Тридцать шесть часов. Тик-так. Тик-так.
Глава 3
Инстинкт полицейского.
Когда гражданин в серых плисовых брюках, белой рубашке и темно-серой замшевой куртке появился в ресторане, Конни сразу же обратила на него внимание и подумала: что-то в нем неладно. Заметив, что при виде него насторожился